уже стемнело. Ленка достала телефон, вызовов от «занятого» мужа не было. Хотелось вернуться и размазать ему чудный тортик по физиономии, полив вином из его же бокала, но зачем? Тортик-то не виноват!
– Лен, ты чем-то расстроена? – Никита догнал, остановил, удерживая за локоть. Встревожено посмотрел на неё, – я что-то ни то сказал? Извини. Или я затронул неприятную тему? Если так, то я не нарочно.
– Нет, ты тут не причём. Просто устала и неважно себя чувствую.
– Хочешь, давай завтра снова встретимся, и я тебе покажу замки Лихтенштейн и Кройценштайн? Они великолепны!
– Не люблю замки.
– Тогда просто погуляем? Где ты остановилась? Могу заехать за тобой с утра.
– В пригороде, у друзей и мы уже не увидимся. Никита, прости, но мне пора.
– Лен, у меня такое чувство, что мы с тобой давно знакомы. Ты классная. – Парень вдруг обнял и поцеловал. Йоле даже чирикнуть не успела. – Поехали ко мне? Я квартиру снимаю, позвонишь друзьям, предупредишь, что у меня переночуешь. Поехали, не пожалеешь. Ну?
– Никита, нет.
– Почему? Я же тебе тоже понравился? Поехали, грустить больше не будешь. Я умею снимать усталость и плохое настроение.
– По-моему я не давала повода так обо мне думать. Сейчас мне противно любое общество. Я еду домой, одна. Спасибо за экскурсию. Даже не пытайся меня найти, а то пожалеешь. – Йоле вырвалась, влепила попытавшемуся задержать её «ухажёру» звонкую пощёчину и вскочила в подъехавшее такси. Водитель изумлённо посмотрел на неё, когда она назвала адрес, но доставил в замок быстро и без проблем.
А Вельден так и не позвонил. Она тоже не стала беспокоить, зачем мешать важному «совещанию»? Подумала и вообще отключила телефон. Домой Эрик в этот вечер не вернулся. Обручальное кольцо, выуженное из кармана отправилось в шкатулку с остальными не нужными дорогими побрякушками.
С раннего утра следующего дня Йоле забралась на чердак, но пошла в другую сторону, где ещё не успела побывать. У пыльного окошка стояло старое деревянное кресло, перед ним маленький столик и шкатулка на нём. Всё серое от пыли. Ленка осторожно обмахнула захваченной с собой тряпочкой мебель и коробочку. Села в скрипнувшее кресло и открыла шкатулку. В ней лежала синяя затёртая толстая тетрадка и шариковая ручка. Йоле перевернула несколько страниц. Написано на русском языке очень аккуратным, просто каллиграфическим почерком, смутно знакомым. Точно, похож на почерк Эрика, но не его. Вернулась на первую страницу и замерла в изумлении. Это был дневник Вероники Славиной, баронессы фон Вельден, матери Эрнста, начатый ещё со дня знакомства с Генрихом. Ленка прочла первые две страницы и внезапно почувствовала себя лезущей в чужую личную жизнь. Противное и гадливое чувство. Одновременно возникло желание прочесть всё, поискать совета. Ведь у Вероники получилось стать счастливой в чужой стране. Однако почему тетрадь здесь, не хотела никому показывать? Может её хозяйка столкнулась с такими же проблемами?
