безлюдным. Из окон низких, темных домов брезжил слабый, желтоватый свет. Горели преимущественно лучины. Или керосиновые лампы у тех, кто был побогаче. Там от взоров посторонних укрылась чужая, малознакомая и малопонятная Седану жизнь. Боясь грабежей, погромов, арестов и казней… Седан видел на днях, как двое рослых людей (один в светло-серой офицерской шинели, а другой в бекеше и папахе) тащили за пейсы старого еврея в длинном, черном пальто. Он причитал на языке своих предков. Если бы не вмешательство Седана (пришлось выстрелить в воздух), они бы убили его. Седан ехал в автомобиле белого военного коменданта. Он был очень удивлен, когда поручик, сопровождавший его, с некоторым колебанием достал бельгийский револьвер «наган» и присоединился к нему. «Евреев винят в большевистском перевороте, – сказал он, когда все осталось позади. – Если бы кто-нибудь из господ офицеров видел меня… Одним словом, меня бы назвали красным шпионом. Мне бы пришлось стреляться с обидчиком. Вы должны понимать, полковник: в России – смутное время…»
– …Так ты меня боишься, мосье? – не унималась юная проститутка, испытывающее смерив его влажными от слез глазами. Седан немного опешил, заметив, что она плачет, но виду не подал. Мало ли что скрывали эти слезы… На всякий случай он поправил, скрытую прелиной, кобуру пистолета. – Пойдем со мной, касатик. Я немного французский знаю, moon sheer. Меня в нумерах благородному обращению учили. В Париже, небось, девочки получше имеются? Ну, не будьте букой, мосье. Помогите бедной, невинной девушке заработать на хлеб, – хихикнула она сквозь слезы.
Ну, не тебе оплакивать свою невинность, подумалось Седану. Он на мгновение вспомнил Сезанну. Его первая любовь в Париже… Горничная, которой он обещал подарить весь мир. Высокая, голубоглазая девушка с бархатной родинкой на нежном, округлом подбородке, с пышной россыпью каштановых волос. Та самая Сезанна, которой Седан предложил обручиться после выпуска из парижской военной школы. И отправиться вместе с ним, новоиспеченным лейтенантом, в песчаный, знойный Алжир. Под пули и кривые сабли восставших кочевников, которые сеяли смерть среди французских оккупационных войск. Воспитанный своими родителями в духе высоких чувств, воспетых Флобером, Бальзаком и Гюго, он не ожидал подлой измены. И вот сейчас эта подлая девка пытается соблазнить его. Пойти с ней – совершить измену еще худшую. Седан помнил, как хотел убить Сезанну после того, что она сделала с ним. Но его боевой пыл немного поостыл. Вернувшись домой, он не обнаружил вещей своей любимой. Выяснилось, что этим днем Сезанна взяла расчет. Не поставив его в известность. Тогда он горько пожалел, что не отхлестал ее по лицу там же, под полосатым тентом. Дуэль с соперником ничуть не пугала его. Предстоящая перед ним юная проститутка вернула его в прошлое. Дайте мне подобающий рычаг, и я сдвину весь мир, изрек Архимед. Рычагом, сдвинувшим мир Седана, оказалась измена его любимой…
Седан, расстегнув
