а потом дверь хлопнула, и наружу вырвался чёрный вихрь, носивший имя Эмилио. На нём не было ничего, кроме белой просторной рубашки и чёрных шерстяных брюк. Волосы, ночью собранные в аккуратный хвост, теперь гривой разметались по плечам. А ещё… Исабелла стиснула зубы, ощутив внезапный укол в груди, когда увидела в руках Эмилио трость, на которую тот тяжело опирался при ходьбе.
– Вы смеете мне угрожать? – прорычал Эмилио, рывком бросаясь к воротам, и замер, обнаружив, что от жертвы его отделяет чугунная решётка.
– Вам в самом деле нехорошо? – спросила Исабелла тихо, разглядывая трость с набалдашником в виде львиной головы.
Эмилио молчал, стиснув зубы.
– Зачем он мне врал про мигрень?
– Потому что не ваше дело, чем я болен!
– Эмилио!
Исабелла подняла глаза, и взгляд её встретился со взглядом мужчины. Время замерло, и сердце сильнее застучало в груди.
– Эмилио, простите… Я пришла извиниться…
– Ну, нет, это невозможно! – Эмилио ударил тростью о землю, взметая в воздух песок. – Вы оскорбляете меня, нарушаете моё уединение, обвиняете моего слугу и меня в неприветливости, угрожаете мне то раскрытием каких-то тайн, то самим Папой… И смеете к тому же называть меня Эмилио, как будто мы с вами знакомы с младых ногтей! Для вас я граф Кавалли!
– Я не буду против, если вы станете звать меня Исабеллой!
– Убирайтесь! – теперь уже и голос графа сорвался на крик, но Исабелла лишь моргнула, прерывая контакт их глаз, и ответила:
– Если вы позволите мне завтра привезти вам целебную мазь. Она прекрасно помогает от ран. Или от мигреней – если вам угодно называть это так.
– Что вам надо? – спросил Эмилио напрямик.
– Вас, – ответила Исабелла просто.
– Я не игрушка! Купите себе пони!
– Мне двадцать два, граф Эмилио. Для пони я старовата.
Эмилио, не выдержав, расхохотался. Он хохотал долго, пока не закашлялся, а затем вытер рот рукой и навалился на трость.
– Вас не учили, маркиза, что жестоко играть с людьми?
– Я не играю, Эмилио. Мне хотелось бы вам это доказать.
– Вы держите меня за дурака?
– Позвольте, я отвечу вам завтра? Или давайте пройдём в дом. Вы устали стоять, и наш разговор не на пользу вашей ноге.
– Так уйдите!
– Вы слышали моё условие. Завтра в семь вы приглашаете меня к себе.
– А как же ваш карнавал?
– С вами мне интереснее, чем там.
– Хорошо, – сдался Эмилио наконец, – если вам больше нечего делать, завтра в семь я буду дома. Можете приходить.
***
Исабелла подбирала драгоценности добрую половину дня – предвкушение было таким сильным, что она с трудом могла заставить себя сидеть на месте.
«Как невеста перед смотринами женихов», – посмеивалась она мысленно над своим волнением.
Ещё
