Прибыл он не один, а с группой своих сопланетников для изучения нашего образа жизни, что здесь они уже второй раз, и что очень удивлены изменениями, случившимися после их первого прилета сюда.
Павел Фомич помолчал, и, по тишине столь редкой в нашей палате, понял, что его внимательно слушают.
– Я тут должен немного поправиться, – сказал он. – Никакого звучащего диалога между нами, конечно, не происходило. Все было телепатически: он запускал свои мысли прямо мне в голову и сам же считывал оттуда мои, считывал возникавшую в моей голове реакцию. Со стороны могло показаться, что встретились два чудака и просто пялятся друг на друга. На самом же деле, у нас проходил оживленнейший разговор, насыщенный обмен информацией… Это я сейчас, чтобы передать суть нашей беседы, стараюсь найти подходящее слово, а тогда – одни мысли! Мгновенно!..
Итак, моей первой реакцией было элементарное удивление. Как его неожиданным появлением, так и репликой про отсутствие рыбы… Про себя он мне сразу все объяснил. Сказал и про рыбу: «Здесь вчера тралили браконьеры, все выгребли…» Это было похоже на правду: клева не было, даже мелочь не объедала червей. Я, если честно сказать, растерялся: что в таких случаях делают? О чем говорят? Опыт общения с инопланетными существами пока не накоплен… Марсианин – я буду так его называть – какое-то время молча посматривал на меня, а потом я почувствовал, как в мою голову полились его размышления. Он сказал, что, по их наблюдениям, в нашей стране происходит что-то неладное. Дескать раньше, в его первое посещение Земли, а это было, как я его понял, в семидесятые годы прошлого века, он видел здесь плодотворную жизнь людей в городах и деревнях. На полях работали тракторы, комбайны, поливальные агрегаты. На реках плавали теплоходы и баржи. Работали фабрики и заводы. Сейчас все это свернулось, хотя, по его пониманию, должно было развиваться и множиться… Изменились и люди: стали нервными, злыми, завистливыми. Во всех делах ищут личную выгоду, даже в отношениях с ближними. И его поражает такое: ищут выгоду в частностях, в мелочах, а по крупному счету – ее упускают, наносят урон своему общему достоянию… И результат: вместо продвижения вперед в общем развитии – полная деградация, вместо улучшения жизни – обвальная нищета и разруха!
– Ты встретил не марсианина, а махрового коммуняку! – донесся из угла комнаты тонкий голос Калюжного, старожила больничной палаты. – Так только они рассуждают! Они, видать, и на Марсе всем мозги заморочили!..
Калюжному сейчас жилось нелегко. У него от плохого питания и тяжелой работы – он был грузчиком на оптовой базе, – произошло опущение почки. Ему нужна была операция, но денег у него на нее не было.
Калюжный знал, что в советское время операцию ему сделали бы бесплатно, однако даже этот неопровержимый факт он упрямо не принимал во внимание при разговорах о коммунистах. С ними у рода Калюжных были давнишние счеты. Его дед, кулак из тамбовской деревни, был репрессирован
