у него Хусейна и Хаджи-хакима. Трое мужчин, активно жестикулируя, что-то горячо обсуждали до его появления, но едва он вошёл, сразу умолкли и поднялись с диванов. Отпустив обоих придворных взмахом руки, государь приблизился к сыну и с отеческой нежностью привлёк его к себе.
– Бедное моё дитя, – участливо заговорил он, покачивая лилейно-белым тюрбаном, – мне всё уже известно. Твоя жена вчера чуть не рассталась с жизнью. Хвала Аллаху, что всё обошлось…
– Аминь, – прервал его Сарнияр. – Но этот случай только укрепил моё решение отправиться на войну. Княжна Лейла не годится мне в жёны, она слишком хрупка для меня. Мне жаль, что ей пришлось принять нашу веру, но раз уж так случилось, пусть найдёт мужа себе под стать. Я хочу аннулировать наш брак.
Аль-Шукрейн всплеснул руками.
– Ты лишаешь себя громадного состояния!
– Я добуду себе такое же, ничем не хуже.
– Но это преподнесли тебе на блюдечке с золотой каёмочкой. Ты и пальцем о палец не ударил, чтобы его заслужить.
– Возможно, поэтому оно мне не особенно дорого.
– Щенок! – взорвался Аль-Шукрейн. – Что ты понимаешь в том, как добываются состояния? Воображаешь, что их качают из воздуха? Или надеешься отыскать пещеру Али-Бабы? В войну решил поиграть, дурачок? И с кем же ты собрался воевать? С Османами, которым принадлежит весь полуостров, включая и нашу страну? Ты не забыл, что она оставлена нам лишь потому, что удалена от побережья? И что мы платим за неё ежегодную дань султану Мюраду?
– Я хочу добиться централизации власти в Румайле.
– Ты у своего дяди Мусы заразился этой крамолой?
– Я заставлю турок признать наш суверенитет. А затем попытаюсь отвоевать у них портовые города, чтобы обеспечить нам свободный выход в море.
Аль-Шукрейн откинулся на спинку дивана и дрожащей рукой вытер пот с побагровевшего лица.
– А где ты возьмёшь средства на все эти рисковые предприятия? Тебе же известно, что наша казна почти пуста стараниями твоего дядюшки.
– Я начну с малого: разграбления посёлков и небольших городков на пути к побережью.
– Словом, ты затеял нешуточную эпопею. И не жаль тебе тратить на неё свою молодость? На войну с Османами может уйти целая жизнь.
– Нет, отец. Лучше провести её в походах, чем прожигать, расточая чужое состояние.
– Сынок, – вкрадчиво заговорил Аль-Шукрейн, – поверь, я вовсе не пытаюсь свернуть тебя с благородного пути. И мне бы тоже хотелось избавиться от османского ига и прогнать турок с нашего полуострова. Только я лучше тебя представляю всю сложность этой рискованной затеи. Ты ещё слишком молод и неопытен для того чтобы руководить крупными боевыми операциями. А главное, у тебя нет на них денег. Глупо начинать войну без средств, но стократ глупее искать, где бы их раздобыть, когда на тебя пролился золотой дождь из сундука магараджи.
– А ведь, и в самом деле, это золото мне бы очень пригодилось, – в раздумье проронил Сарнияр.
– И
