ладонью.
– Ма, можно я не буду есть?
– Нет, нельзя. Аля, надо кушать!
– Зачем? Я не хочу. Мне всё невкусно, – червяк срывается с потолка и падает на стол рядом с моей тарелкой.
– Ах ты, зараза! – мама быстро подхватывает его пальцами и выбрасывает в раковину, – что значит, «невкусно»?! Всем вкусно, а ей невкусно! Ты психи свои брось, слышишь? Тоже мне, Королева нашлась!
Я боюсь признаться маме в том, что еда давно утратила для меня всякий вкус, и я вряд ли отличу её рассольник от борща или компота. Глядя на плавающие в тарелке куски мяса, я мысленно называю её суп «отвар из трупов» и едва сдерживаю тут же подступающие к горлу рвотные позывы.
– Должна «спасибо» сказать, что хоть такое тебе дают!
– Спасибо.
– Вся в папу своего. В шизофреника. Опять ему доедать за тобой.
– Да.
– Что «да»?! Жри, сказала!
Я не люблю её, хоть она и неплохая мама.
Она по-своему старается, делая всё, что может и, как умеет, пытаясь изо всех сил осчастливить меня.
Унижение – излюбленный способ общения с теми, кто находится в мамином ближайшем окружении. Но я слишком мала и ещё не понимаю этого. Не понимаю, что унижение и насмешка – единственные доступные моей маме инструменты её безжалостной Любви, взаимодействия с внешним миром и одновременно защиты от него.
– Ма, а тебе не кажется, что все люди похожи на червей и гусениц?
– Опять бредишь? Совсем от своих книжек с ума спятила. Дай мне ещё хлеба кусок. Отрежь. – Она наклоняет тарелку к себе и выскребает со дна остатки супа.
– Это не бред! Превращение. За время своей жизни человек проходит разные стадии изменения от личинки к червяку, от червяка к куколке и потом… поэтому все так много жрут! Работают своими челюстями… жрут, жрут и пухнут! А потом все думают, что человек состарился и умер, а он на самом деле окуклился. Замер в ожидании своего финального превращения.
– Что за «финальное превращение»? – мама промакивает скатерть куском чёрного хлеба и тоже отправляет его себе в рот.
– Финальное превращение… в бабочку. Что если нет никакой старости, а Душа просто покидает свою оболочку, когда приходит время и…
– Какая ещё бабочка?! Всё выдумываешь. Вон, она на стене сидит! Бей её, бей!!
Раздавленный моим пальцем мотылёк оставляет на грязных жёлтых обоях маленькое серебряное пятнышко.
– Почему выдумываю?.. Можно же предположить, что всю свою жизнь человек неосознанно плетёт свой кокон… Плетёт лишь ради нескольких мгновений этого полёта, а в конце, превратившись в мотылька, человек видит свет и летит на него, летит, отчаянно работая крылышками, думая, что там его спасение. Но на самом деле… именно там всё и заканчивается. И ничего больше нет.
– Как твоя голова? – мама доела суп и теперь сидит напротив
