выходом на поле. И
это в семьдесят пять-то лет! Да еще прямо у больничной
койки! Спохватившись, Василий Семенович смущенно и
пристыжено опустился на кровать, но радость распирала
его.
– Ну, господа-товарищи, – сказал он, светясь глазами и
чувствуя, что от этих прыжков у него даже дыхание не
сбилось, – вы вдохнули в меня жизнь. Так не бывает. Это
чудо какое-то… Но почему вы не спрашиваете об
ощущениях?
Рассевшись по фанерным больничным стульям, они
смотрели на него глазами путников, перешедших пустыню.
Так что это была за операция? Операция ли? Попрыгал бы
ты после операции… Василий Семенович сунул руку под
толстую пижаму с начесом, ощупал грудь, живот и ничего
не обнаружил. Не обнаружил и того, что должен был
обнаружить обязательно. На левом боку не оказалось
8
шрама от перелома ребер (поскользнулся как-то в гололед и
хрястнулся на бетонную ступеньку крыльца). Как все это
понимать?! На всякий случай (не запутался ли сам с этими
ребрами?) Нефедов проверил и другой бок. Но и там было
чисто. И какого черта они молчат?!
– Послушайте, – по-заговорщицки вкрадчиво с
понижением голоса, сказал Василий Семенович, решив,
что лучше бы отсюда поскорее смыться, – если все так
прекрасно, то может быть, я… домой?
Он надеялся, что они его поймут и отпустят как-нибудь
так, чтобы никто больше не видел. Они переглянулись и
вздохнули. Старший переставил стул и сел напротив
Нефедова. Ладони он, как школьник, положил на колени и
Василий Семенович заметил дрожь его пальцев.
– К сожалению, дома вас уже никто не ждет. Их всех уже
нет. . – как бы извиняясь, сообщил он.
– И куда ж они уехали? – язвительно спросил Нефедов,
видя, что его почему-то дурачат.
– Их вообще нет. Уже давно нет. .
– Как это нет?! – теперь уже похолодев, спросил
Василий Семенович. – Да что случилось-то, черт возьми!
Авария? Катастрофа? Война? Ну, что?!
– Ничего, – сказал старший, – всего лишь время…
случилось… Туда, к сожалению, не ездят… Только не
перебивайте. Выслушайте вначале. Так, вот. . с чего же я
хотел начать-то… Господи, пятьдесят лет готовился к этому
разговору и забыл. Дело в том, что мы выбрали вас не
случайно. Мы надеялись, что именно вы адаптируйтесь
здесь быстрей любого… Если вы это предвидели, значит,
легче примите. Нет, все не то. Словом, помните, как в
одном из своих романов вы утверждали, что смерти нет,
что смерть –
