наш смешной вид, – сказал тот, что
был с бородкой. – Все тут вроде бы обыденно, но для нас
сегодня очень торжественный день, потому что вы –
первый, воскрешенный за всю историю цивилизации.
Думаю, что это даже позначительнее первого полета в
космос. Сегодня вы стали первым героем цивилизации и
десятки памятников, которые любят и поныне, вам
обеспечены. Никаких телекамер и съемочной аппаратуры,
привычной для вашего времени, здесь нет и все же,
поверьте, что сейчас за нашей, не очень складной беседой
следят и на Земле, и на Луне, и на нескольких, освоенных
землянами, планетах, и в космогородах, и на кораблях
межпланетных экспедиций. Как вы думаете, какой нынче
год?
– Вероятно, тот же, что и вчера, – неуверенно
пробормотал Нефедов, – одна тысяча девятьсот девяносто
первый. Шестнадцатое июня, по-моему.
– Верно, вы умерли в ночь с пятнадцатого на
шестнадцатое июня. И сегодня именно шестнадцатое
июня. Мы специально, чтобы вы легче вошли к нам,
10
поджидали совпадения дат. Но только год нынче: четыре
тысячи триста шестьдесят пятый… Словом, сорок
четвертый век…
– И мы, как говорится, рады вас приветствовать, –
вставил, видимо, уже давно заготовленную фразу
круглолицый врач, что все время улыбался.
Нефедов некоторое время застыло смотрел куда-то в
угол палаты, стараясь усвоить тот абсурд, что когда-то он
умер и сейчас такой невозможно далекий год…
– Выходит, меня восстановили? – уточнил он.
– Именно так, – подтвердил старший. – Вас высчитали
по всем биологическим, личностным, духовным и прочим
параметрам. Сначала вычислили последовательность всех
молекул и атомов вашего организма, а потом вырастили
его из нового материала. Приблизительно так вы это когда-
то и представляли. И, кстати, оказались правы: вся
сложность воскрешения в том, чтобы вернуть человеку
именно его сознание, именно его «я». Потому-то мы и
спрашиваем вас не о здоровье, о котором знаем все, а о
самосознании, что знаете только вы. Больше всего мы
боялись, что вы не скажете «я». Но попадание оказалось в
яблочко…
– Значит, вы не врачи… – сделал Нефедов нелепую
догадку.
– Мы восстановители: так нас и называют. И уж,
простите, пожалуйста, за еще один контрольный вопрос:
насколько ясно вы помните прошлое?
– Нормально помню, – задумавшись и как бы на каких-
то внутренних весах взвешивая память, проговорил
Нефедов.
–
