Я отвечу. – А она уехала, предварительно уйдя от меня, – надоело ей всё. И я надоел. Захотелось нового, новых чувств, ощущений. А потом, правда же, здорово совмещать материальное с полезным?! И приятное с полезным, то есть. А хули теряться? Она собралась уезжать, – у нее в планах было стопудово уехать с концами. Нахуя я ей нужен? Нихуя не нужен. Я был нужен только для исполнения ее мимолетных задач, на пути к цели; там к фотографу ее сводить знакомому, заплатить за нее, купить чего-то, еще чего-нибудь сделать. Она капризничала, а я терпел.
Один раз, когда я ее встретил после театрального банкета, пьяную, она набрала в рот минеральной воды, а потом весело выплеснула мне ее в лицо. Смачно так, с брызгами и звуком. Так захотелось в тот момент ее ебнуть по роже, по ее белому кукольному лицо, чтобы почувствовала, блядь, чтобы поняла что-то по жизни, что есть что-то серьезное и настоящее, что, блядь, есть честность, и что деньги в конце-концов тяжело зарабатывают честные люди, с невеселыми лицами, – такое что-то в мыслях завертелось в тот момент. Но я конечно сдержался, чтобы ее не ебнуть кулаком по морде, просто не знаю, как, но сдержался. Я улыбнулся и что-то сказал вроде того, что не стоит так делать и так себя вести. В таком духе что-то сказал. Она в ответ смеялась, и вела себя как самая настоящая тварь и сука. Как тварь. Но и такую ее, я любил тогда, и все прощал тут же, какой бы номер она мне не выкидывала.
Еще она, помню, говорила, что у нас сексуальная несовместимость, и была недовольна тем, что я недостаточно резко в нее вхожу. Ей нужно было резкости, она любила дрыгаться, – мне же этого не хотелось. – Куда еще резче? – говорил я. – И так сильно вполне… Специально меня третировала.
На улице был конец апреля… начало мая… конец мая. Полтора месяца мы весело проводили время на крыше. (Теперь там только твои влажные салфетки носит ветер, – не удержавшись, написал я ей как-то). Она была актриска. Русская красивая дура, мечтающая о большой жизни в столице. Внизу проносились машины, а из соседнего дома, из окна пялился скучный мудак какой-то, а из другого окна – старый дед. Мы никого не стеснялись. А что такого нам-то, влюбленным? Хотя, у меня есть такие знакомые, вроде того скучного мужика, которому не дают телки, и им приходится жить в своих извращенных фантазиях. Ведь те, кому не дают и становятся, наверное, уродами, у кого с этим делом не все в порядке… Но не ходят скучные мудаки в наше время по крышам. Они хотя бы не знают, как туда попасть на нее. По крышам шляются провинциальные поэты с провинциальными актрисками, мечтающими о большой карьере, конечно же, в первопрестольной…
Если идти трахаться на крышу, зайдя с первого подъезда, то вас будет видно с соседних домов, скорее всего. А если с последнего, где красуется наша, как бы сказали когда-то, непристойная надпись в стиле граффити, то видно с высотки, по улице Гагарина, в которой сейчас разместился корпус ебаного политеха. Кстати надпись служила (и еще послужит, если не закрасят) хорошим фоном для фотографий и стихов. Вот вам территория свободы.
