разместить события рассказов по временной шкале, то окажется, что книга охватывает временной промежуток от жизней первого поколения детей Адама и Евы до предстоящей гибели человечества.
4
Самое главное чудо заключается в том, что автор сборника рассказов до сих пор не был одновременно четвертован и кастрирован за свои суждения – книга доверху наполнена нетолерантностью, шовинизмом, сексизмом и старческим брюзжанием в адрес молодёжи и приезжих.
5
Большинство действующих лиц книги явно страдают психическими заболеваниями, или хотя бы наркотической и алкогольной зависимостями, так что вряд ли их можно считать обыкновенными людьми.
6
Да, с героями рассказов действительно много чего происходит, но чаще всего эти герои трагически погибают в страшных мучениях – вестимо, такова садистическая потребность автора.
7
Судя по тому, как автор рассказов говорит о себе, он явно болен каким-то психическим расстройством – ровно так же, как и его герои.
8
Мне известна их генетика: все, что непосредственно не касается их, например что-то эстетическое, просто не существует в их представлении! (фр.)
9
Женщина без органов. К сожалению, среди гинекологов мало кто понимал, что здоровье утроб зависит от состояния голов. Мне кажется, что какой-нибудь современный философ с радостью бы назвал большинство пациенток женских консультаций женщинами без органов. Это бы прозвучало совершенно в духе постмодернистской эпохи. Философия постмодерна выдвигает удивительный ультиматум – «тело без органов». Так постмодернисты, вроде Дерриды и Делёза, обозначают жертв современного общества, растворившихся в прихотях неформальных субкультур и стиля. Подобное случается с существами обоих полов; женщины забывают о своём теле, превознося над семейной, над репродуктивной функцией нечто социальное. Это приводит к тому, что гинекологические заболевания «молодеют», а частота их растёт так же быстро, как падает рождаемость. Седые профессора и грубые хирурги теперь знают о телесных заболеваниях почти всё – но они забывают учитывать влияние принятого в обществе и в господствующих философских школах отношения к телу человека. Снижение рождаемости в любую эпоху было всегда связано с пренебрежительным отношением к телу человека в книгах и в искусстве; у современных людей пренебрежение к самим себе заключается в их постоянном желании себя изменить. Постмодерн наших дней привел общество к подмене уникальности личности на эффектность внешнего статуса. Постмодернистская женщина, пренебрегшая своей репродуктивной функцией в угоду обществу и собственному образу – и есть женщина без органов. Тело её, упрощённое и искажённое в измерении искусства, в реальности же оказывается больным и не приносящим потомства… Впрочем, ничто не ново под Луной – это было ещё у Достоевского: «…мы даже и человеками-то быть тяготимся – человеками с настоящим, собственным телом
