© Евгений Васильевич Черносвитов, перевод, 2019
© Оксана Альфредовна Яблокова, дизайн обложки, 2019
ISBN 978-5-0050-0896-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Несколько слов от переводчика
Книгу Джеймса Хедли Чейза «What’s Better Than Money?» мне подарила юная англичанка, назвавшаяся внучкой Чейза (Рене Лоджа Брабазона Рэймонда / René Lodge Brabazon Raymond). Мы познакомились с Дженни в журнале «Москва» в 1980 году. Нас познакомила заведующая отделом литературы Вера Дмитриевна Шапошникова, легендарная личность. Тогда Чейза в СССР никто не знал. На книге Дженни написала: «Better late than never». В то время я работал психиатром в Центральном госпитале МВД СССР. В моей практике был случай, так сказать, крутого шантажа. Вот я и решил, что судьба подбросила мне «Что лучше денег?». Кстати, Дженни свободно владела русским языком и убедила меня писать «Хадли», а не «Хедли». В сленге, адекватном языку американского пенитенциарного мира, помог мой друг, психолог, начальник Политотдела Лесных ИТУ, полковник МВД, Юрий Алексеевич Алферов. В 1981 году перевод был закончен и его прочитала Вера Дмитриевна, сказав, что в «Москве» она меня не опубликует (ее сын Никита Минин, первым перевел в СССР «Агент 007». Опубликовали в «Литературной газете». Потом Веру Дмитриевну «таскали» по инстанциям). В публикации мне попытался помочь также выдающаяся личность, ученый и литератор, Валерий Иванович Скурлатов. Он с моей рукописью дошел до отделов ЦК ВЛКСМ и везде получил отказ: «Читатель может подумать, что Вы, прикрываясь Чейзом, нападете на наших сотрудников МВД!» В 1988 году мой перевод взял редактор журнала «Лектор» Всесоюзного общества «Знание» (где я был лектором). И два года продержал в «портфеле». Одновременно я отдал перевод Любови Кожеуровой – заведующей обществом книголюбов Магадана.
Из Магадана я получил гонорар за публикацию книги. Но книгу не получил – Любу убили. «Лектор» начал публиковать «Что лучше денег?» только в 1990 году. Книгу оставил редактор «у себя». Интересно – но в интернете я не нашел себя среди переводчиков этой книги.
Часть 1
Г л а в а 1
1.
Я играл на пианино в баре Расти четвертый месяц.
Рима Маршал появилась в один отвратительный вечер, когда дождь непрерывно барабанил по жестяной крыше, а вдалеке грохотали раскаты грома.
В баре было всего лишь два посетителя, изрядно подвыпивших. Расти стоял за стойкой, бесцельно протирая до блеска стаканы. Сэм, негр-официант, читал газетные приложения о скачках в кабине напротив него. А я сидел за пианино, играл ноктюрн Шопена. Дверь была сзади меня, поэтому я не мог ни видеть, ни слышать, как она вошла.
Позже Расти сказал мне, что это было где-то без двадцати девять, в самый проливной дождь. Промокшая до нитки, она села в одну из кабин справа и чуть-чуть сзади меня.
Расти не нравилось, когда в его баре появлялись одинокие женщины. Обычно он их выпроваживал, но в этот раз он оставил ее: бар был фактически пуст, а на улице дождь лил, как из ведра.
Она заказала кока-колу, закурила и, облокотившись на стол, стала вяло наблюдать за двумя пьяными посетителями бара.
Минут через десять внезапно с грохотом открылась дверь, и на пороге появился мужчина. Он решительно вошел, сделал четыре шага так, как будто под ногами его был не пол, а палуба корабля во время качки, и сразу же остановился.
Именно в этот момент Рима начала истошно кричать, и я, резко обернувшись, увидел ее и мужчину.
Я всегда буду помнить, какой она мне представилась с первого взгляда. Ей было лет 18. Волосы цвета отполированного до блеска серебра, а глаза, как голубой кобальт, большие и широко открытые. На ней был ярко-красный тонкий свитер, плотно облегавший грудь, и черные, туго обтягивающие бедра брюки. Одежда изрядно обшарпана, и весь вид ее говорил о нелегкой жизни. Рядом на стуле лежал плащ из синтетики, доживающий последние дни, с дыркой на рукаве.
Она могла бы выглядеть хорошенькой, какими бывают девушки ее возраста, стучащие каблучками по асфальту многочисленных тротуаров Голливуда в погоне за случайной работой в каком-нибудь фильме. Но в эту минуту. Ужас сделал ее лицо безобразным, отталкивающим. Широко открытый рот, исторгающий безостановочный крик, имел вид отвратительной дыры. Она, как животное, пытающееся скрыться в норе, прижималась к стене и так же, как животное, царапала ее ногтями в тщетной попытке панического бегства.
Облик вошедшего мужчины словно возник из какого-то жуткого сновидения. Лет двадцати четырех, маленький, хорошо сложенный. Лицо с тонкими резко обозначенными чертами имело тот грязно-белый цвет, каким бывает остывшее баранье сало. Длинные мокрые черные волосы были словно прилеплены к черепу свисающими прядями. Но именно
