в воду вдавались разграничительные барьеры, образуя множество небольших бассейнов для купания и водных игр. Большое количество каналов расходилось от Стадиона радиусами, пересекая тенистые парки, окружавшие его, и исчезало из виду.
Мы с Таней стояли на обзорной площадке, разместившейся, точно ласточкино гнездо, на склоне одного из холмов, и смотрели вниз. Там по водной глади, почти не касаясь ее, парили разноцветные остроугольные паруса. Яхты кружились по воде, похожие на маленьких мотыльков. Отсюда, с высоты нескольких десятков метров, они выглядели совсем как игрушечные.
Гранитный диск площадки был окружен барьером из металлических трубок. Таня облокотилась на перила, наклонилась вперед, вглядываясь куда-то. Повернулась ко мне. Сверкая глазами, сказала:
– Пойдем искупаемся? А, Влад?
Я посмотрел вниз и вправо, где виднелись крохотные точки людей, плескавшихся в воде.
– Пойдем! – Таня потянула меня за руку.
Я не стал возражать. Мы спустились на нижний ярус и сразу же оказались в окружении цветущих деревьев. Зеленые лужайки здесь, окаймленные лириодендронами – тюльпанными деревьями – были залиты солнечным светом. Многочисленные пары бродили среди деревьев, вдыхая чудесный аромат крупных, похожих на чаши, красных цветов, яркими пятнами выделявшихся среди листвы.
Мы вышли на одну из таких лужаек и стали спускаться вдоль канала с многоступенчатыми водопадами. Склон холма здесь был наиболее пологим, разделенным на широкие площадки, образовывавшие гигантскую лестницу.
Таня шла рядом, прижавшись к моему плечу и задумчиво глядя себе под ноги. Мне показалось, что она чем-то озабочена.
– Что с тобой, маленькая? – Я наклонил голову, стараясь заглянуть ей в глаза. – Почему ты грустишь?
Она подняла голову, улыбнулась. Но глаза ее еще какое-то время оставались затуманенными печалью.
– Влад, может быть, глупо, что я постоянно таскаюсь с тобой? – начала она.
– О чем ты?
– Не перебивай меня, пожалуйста! Выслушай. Я знаю, что ты многого не говоришь мне, стараясь не причинять своей глупой жене лишнюю боль. Особенно после всего… всего, что произошло с тобой. Да, да! Не спорь со мной! Я знаю, я чувствую это. И ты зря стараешься обмануть меня.
– Обмануть? О чем ты, дорогая?
Она замолчала, печально глядя мне в глаза. Такое начало мне не понравилось. Я не хотел омрачать праздника, но раз она сама заговорила об этом, лгать было глупо.
– Любимая, ты должна меня понять…
– Я понимаю все. Ты ни в чем не виноват, Влад. Не расстраивайся. Сама не знаю, что со мной такое… После всего случившегося с тобой, у меня здесь (она приложила руку к груди около сердца) появилось что-то незнакомое. Оно мучает меня, и в то же время теперь все, что связано с тобой, я понимаю почти без слов… Скажи, твой начальник, Громов, он приезжал с каким-то поручением для тебя? Да?
