места и клянчили у прохожих монету, провоцируя жалость своими отвратительными ранами и увечьями.
Монтан приметил старика, сидящего в стороне от остальных. На ноге его зияла гноящаяся рана, но пожилой мужчина, видимо, не слишком переживая по этому поводу, беззаботно наслаждался видом волн. У Монтана возникла идея, и он подошёл к нищему.
– Я могу помочь, – сказал юноша.
– Интересно, как? Подаришь кошель с золотом? – прошамкал дед беззубым ртом. – А было бы неплохо. Только у тебя, как я погляжу, тоже за душой пусто.
Монтан присел на корточки и положил руку на рану.
– Ты чего делаешь? – запротестовал было старик, но тут же успокоился, изумлённо глядя на ногу. Рана начала затягиваться сама собой, и через несколько минут от неё остался лишь рубец. Старик сидел, недоумевающее глядя то на ногу, то на Монтана:
– Чтоб меня бесы в жопу драли! – воскликнул он. – Не может быть! Да ты, никак, колдун! Это же чудо!
Мужчина встал и побежал к остальным. Демонстрируя вылеченную конечность, он что-то говорил, указывая пальцем на молодого человека, остальные же нищие внимательно рассматривали место раны, изумлённо восклицали и косились на Монтана, а затем медленно и боязливо стали подходить нему.
– Друг, а меня можешь вылечить? – немного помявшись, спросил наконец самый смелый, – понимаешь, такое дело… живот болит. Только мне нечем заплатить!
– Пойдёшь, расскажешь людям, – сказал Монтан и, приложив руку к тощему животу нищего, сосредоточился. Вскоре мужчина почувствовал облегчение.
***
К концу дня на берегу собрался народ: теперь уже не только бездомные желали выздоровления. Слухи разошлись быстро, и люди, страдающие от всевозможных болячек, поспешили к тому, кто может избавить их от страданий – в основном это были простые рыбаки и сервы из прибрежных домов. Внезапно у Монтана оказалось довольно много работы, он даже не предполагал, что здесь так много больных. А люди, выстроившись цепочкой, благоговейно взирали на молодого целителя и нетерпеливо ждали своей очереди. Время от времени над собравшимися проносились изумлённые возгласы после исчезновения очередной гниющей раны или сыпи на коже.
Людей радовало и то, что юноша не требовал платы за творимые чудеса, он просто предлагал принести что-нибудь взамен. И ему несли. Несли в основном еду, реже – одежду или разные безделушки, и лишь совсем немногие благодарили деньгами.
Впрочем, Монтану, чтобы отправиться в дальнейшее путешествие, именно это и было нужно: еда, одежда, да пара монет на всякий случай. К людям он испытывал по большей части безразличие, а в глубине души даже презирал их – этих мелочных, суетливых, слабых и злых существ. Но их оказалось столь много, что к вечеру Монтан устал, да так, как не уставал, бродя целыми днями по мёртвым землям. Физические ограничения легко подавлялись самоконтролем, но
