Никто раньше об этом не думал, и, главное, никто не собирался стрелять. Это в менталитете.
Когда президент Российской Федерации едет по Рублево-успенскому шоссе, его перекрывают на три часа. И это тоже в менталитете.
Если же у тебя нет такого воспитания, не нужно себя чувствовать отбросом или испытывать комплекс вины, нужно просто постоянно отдавать себе отчет в своих корнях. Драма современного российского общества, что образования и воспитания практически нет, зато есть убеждение, что люди – это вещи.
И последний вопрос, на который я хочу обратить внимание, «кто на ком» приехал. На дедушке или на бабушке. Да без разницы, как ты получила идентичность. Если ты ее получила, задайся вопросом, как ты исполняешь свое призвание. Где ты находишься вместе со своей историей. Сложности могут помочь тебе в этом. В конце концов, Моисей тоже был воспитан при дворе египетского фараона. Кровь и религия призваны контактировать и дискутировать с другой кровью и религией. Только диалог надо строить правильно.
Дорогой Эдуард!
У нас такое удивительное разделение в письмах. Ты говоришь о высоком, я о бытовом. Впрочем, быт, когда ты начинаешь его учить, как младенец, становится вопросом философии в некотором роде.
Знаешь, когда становится легче? Когда ты начинаешь различать лица. Потому что сначала не различаешь. Люди вокруг кажутся тебе одной враждебной массой. И буквы. Я не могу тебе описать ужас, когда странные восточные буквы окружили меня со всех сторон, как противотанковые ежи – в Израиле почти ничего не дублируется на английском, даже надписи на этикетках продуктов.
Все внутри меня визжало, что я никогда не смогу их различать – они же одинаковые. Сейчас мне кажутся одинаковыми слова, но я знаю, что это проходит, потому что буквы встали на свое место и даже показались красивыми и правильными.
Мне поначалу многие говорили, что язык легкий. Устный, по крайней мере. Ага. Очень. Я плохо понимаю, как некоторые мои соученики еще и работают. Наверное, шибко здоровые. Я не только ничего не успеваю, у меня мечта – спать сутки. И чтобы мне не приснился иврит.
Я уже могу предсказать, что через некоторое время я буду как-то коряво говорить, но говорить на языке интеллигентного человека я не буду никогда. Потому что это не европейский язык и их, по сути, два. Один для быта, а другой для Танаха, например. Это все несколько сужает круг общения, и без того узкий, но на отвлеченные философские темы русские тут говорят с русскими. Хорошо еще, что нас много и многие из нас в России были вполне себе на уровне. Книжки читали, образование имели. Мы сбиваемся вместе, конечно. Старшее поколение. Те, кому лет меньше и память получше, вполне себе интегрируются, если хотят. А кто не интегрируется, отправляются в Америку или Канаду. Очень, кстати, распространенный маршрут. В Америке и Канаде стреляют поменьше, жизнь почище и подешевле.
