пути младенца при помощи спринцовки и передал мне напряженного и вопящего младенца-навахо. Я завернул маленького индейца в термозащитное покрывало, положил на колени головой от себя и начал давать ему кислород при помощи маски. Он справлялся не так уж плохо для бедного коренного американца, зачатого в отдаленной резервации и развивавшегося в утробе без врачебной помощи. Теперь его запустили в холодный снежный мир над равнинами Нью-Мексико. Мальчик был молодцом; на самом деле меня удивляла его столь явная жизнеспособность – он хотел жить!
Через несколько минут второй младенец последовал за братом: это было столь же шумное, скользкое и яркое появление. Когда мы впоследствии составляли отчет, стало ясно, что близнец А появился на свет в Нью-Мексико, а близнец Б – определенно в Колорадо. Это были совершенно одинаковые близнецы, рожденные в разных штатах, в самолете, летящем сквозь снежную бурю со скоростью 150 километров в час. Одинаково закутанные в термоодеяла, как поросята в полотенца, оба мальчика лежали у меня на коленях, по очереди получая пятнадцатисекундный впрыск кислорода и искусственную вентиляцию легких.
Когда мы приблизились к аэропорту Денвера, диспетчер – очевидно, под впечатлением эмоционального отчета Старины Боба о происходящем на борту его маленького хрипящего самолета – начал задерживать и убирать с дороги большие авиалайнеры, идущие на посадку, очищая путь для маленьких сопящих новорожденных. Мы приземлились рядом с терминалом Денвера, где с огромным облегчением обнаружили «скорую помощь» и команду педиатров из детской больницы. Два малюсеньких мальчика, каждый весом не более полутора килограмм, тут же погрузились в теплые, уютные инкубаторы вместе с потрясенной, но улыбающейся мамой. В течение следующей недели я периодически звонил в больницу Денвера. Оба близнеца вполне успешно проходили курс лечения, начали расти и через шесть недель вернулись к своей заботливой и уже многочисленной семье.
Когда я позже размышлял о перипетиях рождения близнецов в бедственных и угрожающих жизни условиях и о том, с каким мужеством и силой они боролись с опасностями в первые минуты жизни, я подумал, что их выживание зависело не только от присутствия врачей и доступной медицинской помощи. На самом деле они могли не выжить без отделения реанимации новорожденных, куда в конце концов попали и где с ними обращались умело и внимательно. Однако их возвращение в любящую семью, состоящую из трех поколений индейцев-навахо, имело, вероятно, не меньшее, если не большее значение. В последующие годы эта интуиция – а она появлялась не только в самом запоминающемся полете за всю мою жизнь – привела меня на путь, которым я следовал, и к тем поразительным данным, которые я получил на этом пути.
Два вида амбулаторных карт
Западная медицина «проникает в тело» самыми разными путями и способами. Мы колем вакцины, глотаем лекарства,
