с незримым Огизри, а вы пургу несёте…
На мгновение она поняла: у Огизри из параллельного мира лицо становится как у Свинюкова. Это произошло в ходе короткого, но красочного видения и этого было достаточно.
Внезапно она снова увидела спортивного блондина из библиотеки. Его лица она опять не успевала рассмотреть. Он как всегда стремительно удалился, словно на ногах у него были скороходы на «эмерджайзерах». Ну и ладно, нужен больно!? Красивее найдем.
Хотя год назад он прошел совсем близко и даже, как показалось девушке, скользнул взглядом по ее фигуре. Омерзения она при этом не испытала, что уже обнадеживало.
***
«Но потом на моём пути возникли с начала кроссовки, а затем (я подняла глаза) он. Тот самый парень, в затылок которого я посмотрела и получила – не по кумполу, но поддержку. Он был хорош собой: симпатичное правильное лицо (правда, круглое), пшеничные волосы, высокая и спортивная стать»
(Из дневника Ланы Стречиной).
***
Тогда же, год назад, они сидели в библиотеке, в читальном зале. Он был через два ряда и читал историю Древнего мира. Она штудировала менеджмент. А сама тихонько рассматривала его сквозь каштановую прядь, у нее тогда были длинные волосы. Так как он совершенно не реагировал, она мысленно и шепотом приказывала ему:
— Ну, повернись же… то есть обернись, прекрасный рыцарь… – шептали упрямые девчоночьи губы.
Но самодовольный павлин не желал слушаться. Это начинало понемногу ее раздражать. Более того, она стала охлаждать себя тем, что – «еще пожалеет, обернется». И проделывала с ним всякие магические фокусы из книжек, купленных в метро и киосках.
Но тот проходил с улыбкой, так и не оборачивается. И она постепенно убедила себя в том, что он нравится ей фигурой атлета, не более того. Раздражение и охлаждение постепенно улетучились, уступив место здравому осмыслению. Стало совсем здорово!
***
«Не знаю, но я лично терпеть не могу мужиков с брюхом, даже на „шестисотых“, даже, если они могут связать два-три слова и пригласить на Останкинскую башню – в ресторан. И лысых к тому же… Мужчина должен быть, если он малыш, то – хотя бы стройным. Не обязательно раскаченным „анаболистом“, но всё-таки не хиленьким, которого после двухчасовой прогулки по монастырям – тащить придётся. Но что б при случае – взял на руки и пронёс шагов на двадцать… Про „тещу мамой называл“ я уже не говорю – рано ещё… Кроме того, с мамой у меня – отдельный разговор. Я бы такую маму мало кому пожелала»
(Из дневника Ланы Стречиной).
***
И тут, в настоящем, на её пути возникает студент Игорь. Возникает неловко, но со словами:
– Ой, привет, Лан! А ты мне снилась сегодня. И вообще, хочу тебе сказать, что ты давно мне нравишься. Ага?..
Лану словно толкнула в грудь невидимая сила. Наверное – в далеком прошлом – это был мужской эгоизм, но теперь она так не думала.
