ли, плохо ли жили мы с тобой.
Не об этом думаю, не о том тужу,
Раз с другою вечером под руку хожу.
Говорю, что разные есть в пути извилины,
Может, и напрасно мы крепко полюбили,
Этого не знаю. Может, в целом свете
Я один шагаю в тишину и ветер.
Пусть увозит прошлое время-грузовик,
Ты меня, хорошая, лучше не зови.
Избыток чувств
Убежать бы в луга,
Закопаться в траве,
Чтоб лицо целовали цветы.
Отшумевшая сила шальных кровей,
Как сегодня бушуешь ты!
И понять этот гул невозможно никак…
Мне б коня чистокровного прыть,
Ускакать бы, бежать
Иль на дно ботника
Навзничь упасть
И уплыть.
Чтоб река, набегая, рычала тебе,
На дыбы становясь, про смерть.
Ты б спокойно,
Так только спокоен Тибет,
Ей сказал, как собаке, – не сметь!
Чтоб она, успокоясь, вильнула хвостом,
Покатила бы глухо волну.
Чтобы звезды пришли в непомерный восторг
И гурьбой окружили луну,
А она, наклонившись седой головой,
Начала бы такой рассказ:
«Жил да был на земле паренек молодой,
Он стихи сочинял про нас.
В небольшой деревеньке – вон там, под горой,
Он родился в весенний день,
И когда он ломал у соседей плетень,
Дед всегда говорил – герой!
А потом для порядка вожжой стегал
(Мальчику это не в стыд…).
Он ходил по глубоким, скрипучим снегам
В школу
За три версты.
Собирал по весне дикий лук и щавель.
Был влюблен уже лет с десяти.
А потом он попал на асфальт площадей,
Где и будет жить
До седин…
Было б все хорошо, если б вот не стихи
(По рассказам друзей-стариков,
Это хуже, чем тысяча всяких стихий,
Стихия рожденья стихов).
Вот и бродит он всюду…
Не спит по ночам…
Бредит рожью, рекой, синевой»…
Тут все звезды рассыпятся и закричат:
– Мы же знаем, мы знаем его!
Это он (за какие такие грехи
Не за славой, конечно же, гонится?),
Он все ходит, и пишет, и пишет стихи
Под диктовку своей бессонницы.
……………………………………
Мне бы с ветром идти наравне по стране,
Обгоняя шаганье
