обо всех полагающихся в подобной ситуации формальностях, вывалил на бедных «новобранцев» целый поток разнообразнейшей информации. А повод для столь возбужденного состояния присутствовал, и при том весьма немалый: в Большом Магеллановом Облаке, одной из трех галактик, видимых с Земли невооруженным взглядом, только что взорвалась сверхновая. Подобное случается лишь раз в четыреста лет, поэтому неудивительно, что астрономическая, да и вся физическая общественность была охвачена в то время приятным волнением. Что же касается Сергея Михайловича, то он ни о чем другом даже думать не мог! Вот если бы Захаров так и оставался учителем Козырева до самого выпускного класса… лучшего педагога трудно было бы и представить. Но, к сожалению, судьба часто вносит в нашу жизнь свои коррективы. После ухода первого физика последовала череда смены преподавателей, пока в конце концов их всех не передали строгой пожилой учительнице, которую звали Элеонора Ивановна Дрозд.
Ее подход к обучению десятиклассников особыми педагогическими изысками не отличался. В конце года предстояли выпускные экзамены, и для Элеоноры Ивановны они представлялись непреложной, незыблемой целью, двигаться к которой следует по единственно верному и самому прямому маршруту: к каждому уроку каждый из ее учеников непременно был обязан написать в особой тетрадке ответы на экзаменационные билеты. Билеты эти содержали два вопроса и одну задачу каждый, относились к совершенно произвольным темам и готовиться к экзаменам таким образом с точки зрения Арсения было совершенным безумием. Поэтому он полностью игнорировал требования учителя, занимался самостоятельно, а также с нанятыми родителями репетиторами.
Уже в самом начале учебного года, буквально за какой-то единственный месяц он умудрился получить несколько двоек подряд за отсутствие написанных ответов. Учительница вскоре забеспокоилась. Козырев однозначно не производил впечатление тупого балбеса, но тем не менее совершенно не обращал внимания на все эти учебные неприятности. Традиционные методы воздействия, которые давным-давно сломали бы любого ребенка, на Арсения не оказывали абсолютно никакого влияния. Родители, однажды явившиеся в школу, вопреки ее ожиданиям устроили физичке грандиозный скандал и дальнейшие вызовы преподавателя игнорировали. Упрямо продолжать ставить двойки – означало расписаться в полном собственном бессилии. Ситуацию усугублял тот факт, что на уроках Козырев часто отвечал в терминах, которые сама учительница понимала с большим трудом и не могла точно определить: то ли ученик действительно применяет оригинальные способы решения задач, то ли просто нагло и откровенно водит ее за нос. Памятуя о непростом характере Арсения, подобное предположение не выглядело столь уж бессмысленным. Контурные интегралы, тройные интегралы, дифференциальное исчисление, частные производные, роторы и дивергенцию векторов Арсений использовал сплошь и рядом в таких задачах, которые испокон веков решались в курсе школьной программы совершенно иными методами. Более того, он мог запросто
