переливался неподалеку, кажется, он тоже пил или что-то убирал. Патрисия лениво прикрыла глаза, словно находилась у себя дома на мягком диване – вот-вот задремлет. Усилием воли она разлепила веки и увидела… ничего не увидела! Ее провожатый нигде больше не мерцал, он сбежал, он куда-то делся!
– Кетл! Кетл! Где ты? – завопила она, судорожно отыскивая его силуэт.
Ни шороха, ни шагов в ответ. А вокруг снова полная чернота, хоть глаза выколи. Она вскочила, заметалась по пещере, сшибая неизвестные предметы, в поисках выхода, но только натыкалась на стены. Паника захватила ее. Все предстало перед ней с ужасающей ясностью: ее завели сюда, напоили и бросили здесь одну! Одну, навсегда лишенную зрения, на чужой планете, на страшном расстоянии от Земли, на огромной высоте, в горах, в черной пещере, откуда ей никогда не выбраться, никогда не спуститься вниз – даже к этим чуждым ей существам. Никого, никого, никого вокруг!
Есть ли конец у этой пещеры, может быть, она уже углубилась в самые недра горы? Она кинулась обратно и тут же врезалась во что-то светящееся. Точнее в кого-то – паршивый профессор! Она вцепилась в него, чтобы не дать снова сбежать.
– Я не могу, куда ты ушел?! Я не могу тут! Верни мне зрение! – истерично орала она.
Наконец, выдохлась и некоторое время слушала недоуменное молчание Кетла.
– Ты захотела спать, и я пошел устроить тебе ночлег, – наконец, соизволил ответить он. – Отпусти меня, Паттл Исия и скажи, чего ты так испугалась.
Но Пат только слегка ослабила хватку.
– А ты не уйдешь? Пожалуйста… никогда так не делай… не уходи, пожалуйста! Я… я боялась, что ты бросишь меня здесь, одну.
Его цвета непонятно мерцали.
– Наверное, люди поступают так друг с другом, – произнес он, сделав логический вывод.
– Я не могу тут… в пещере… – внезапно для самой себя заплакала она, понимая, что опозорилась окончательно.
Теперь ее будут считать трусихой. Она усилием воли отпустила его одежду и сказала жалобно:
– Прости… но здесь… здесь так темно. Весь твой успокоительный чай насмарку.
– Даже если я верну тебе зрение, ты ничего не увидишь. Здесь действительно темно. Но… – он, казалось, решался, – но ты можешь выйти наружу, ты не пленница.
– А там… там обрыв! Ведь сейчас ночь, да?
– Ты словно дитя, – произнес он почему-то мысленно, и в его «голосе» почудилась улыбка. – Пойдем наружу, и ты увидишь то, чего не видывал ни один землянин.
– И что же это? – опасливо поинтересовалась она.
– Истинный облик небесных светил. Но величие их безмерно. Готова ли ты к этому?
Звезды? А ведь действительно… снаружи сейчас звездная ночь – на чужой планете, высоко в горах – кто еще может увидеть это, кроме нее? Да еще внутренним взглядом, раскрывающим истинную суть вещей?
Патрисия тут же забыла свой страх
