такси встал, аккуратно затушил окурок и выбросил его в новенькую урну рядом. Не отрываясь от трубки, всё так же продолжая разговаривать по телефону, он куда-то удалился в глубину тёмного двора, оставив после себя противный запах табачного дыма.
Семён Сергеевич хлопал глазами. Он покрутил головой по сторонам, не понимая своего состояния. Со стороны могло показаться, что он задаёт кому-то вопрос и ищет того, кто на него ответит. Или это он своим сидением на лавочке только что привлёк внимание граждан и снял неведанное проклятие с несчастной скамейки, возбуждая к ней полезный и востребованный интерес? Или все эти звонки и жалобы были своего рода просто издевательством со стороны ненормального жильца?
Так и не определившись, Семён Сергеевич просто плюнул в сторону мусорного бочка, но не попал. Он отбросил кленовый лист и стал хлопать себя по груди. Во внутреннем кармане пиджака он обнаружил шариковую ручку и уже внимательно, прищуриваясь, ещё раз огляделся по сторонам. Снова, развернувшись в пол-оборота, он стал судорожно что-то царапать на спинке скамейки, разрушая гладкую и новую поверхность лакированной древесины. Затем он по-шпионски надвинул глубже на лоб кепку и быстро пошёл домой, совершив неожиданный и постыдный для себя акт вандализма на улице Фролова, напротив дома номер тридцать три.
Чуть больше месяца спустя Семён Сергеевич про эту историю уже и не вспоминал. Жалобы рассмотрели, дела переделали, ответы написали, письма зарегистрировали, и всё унеслось как-то само собой в водовороте муниципальных дел.
Уже выпал декабрьский снег. Улицы стали посыпать средством против обледенения. В домах в трубах зажурчало отопление, а из второго подъезда дома номер тридцать три по улице Фролова вышел мужчина средних лет, рыжеволосый, с впалыми веснушечными щеками и воспалёнными красными гласами навыкате. Одет он был небрежно, из-под вязаной старой синей шапки торчали немного растрёпанные засаленные волосы.
Худощавый гражданин сделал глубокий вдох морозного декабрьского воздуха, поправил серые варежки и немного неуклюжей походкой направился к лавочке, которая была расположена недалеко от его подъезда.
Снег, который выпал ночью, тонким слоем покрыл всю поверхность скамьи и налип к каждой доске – от загнутой спинки до нижнего её борта. Рыжеволосый бледный мужчина смахнул снег и очень аккуратно присел. Движения его были немного скованными, боязливыми и где-то угловатыми. На фоне остальных граждан вокруг, внешне для своих лет, он выглядел очень старомодно и даже немного подозрительно.
Голова его в синей старой шапке стала озабоченно крутиться по сторонам. Затем рыжий пришелец развернулся в пол-оборота и, поджав одну ногу под себя, улёгся на спинку. Медленно, осторожно стал он расчищать снег с каждой доски возле себя и наконец застыл. На его веснушчатом лице вспыхнула улыбка, а голубые глаза заблестели. Зубами схватил он краешек варежки на правой руке, потянул головой в сторону и освободил руку.
Между
