начала вглядываться в него, потом провела кончиками пальцев по поверхности и сделала несколько пассов руками, словно ощупывая что-то невидимое в воздухе. – Он жив, – медленно сказала она. – Это совершенно точно. Но его словно что-то скрывает, как покрывало полупрозрачное или дымка. Я вглядываюсь в его лицо, а оно все время тает перед глазами, ускользает.
Она болезненно поморщилась и надавила пальцами на веки, пытаясь снять жжение и боль.
– А что это такое? Что за полог? – спросила Александра.
– Не знаю. Сейчас попробую еще раз посмотреть.
Настя положила ладони на снимок и закрыла глаза. Сидела она так долго, при этом у нее стало такое сосредоточенное и напряженное лицо, что Александра боялась не только пошевелиться, но даже дышать. Тихо как мышка, она замерла на стуле и не изменила позы, даже когда почувствовала, что у нее задеревенела спина.
Наконец Настя заговорила:
– Лес. Река. Нет, скорее это озеро... Дом... Небольшой сруб, очень старый. Запах такой... ветхий идет от дома. Вижу мужчину, он будто из печи что-то достает...
– Отец? – ахнула Александра.
Настя вздрогнула и открыла глаза.
– Ну вот кто тебя просил орать? Все пропало, – она расстроенно моргнула, – я уже не смогу снова в это состояние войти.
Александра так огорчилась, что чуть не заплакала.
– Насть, извини. Я дура.
– Да ладно. Со всеми бывает, не парься.
– Но кого ты видела? Если это не отец, то кто?
Настя задумалась, вспоминая видение.
– Он пожилой. Во всяком случае, старше твоего папы, это совершенно точно. Я разглядела его ссутуленную спину и седые тонкие волосы. Илью Григорьевича прямо не видела, не буду врать. Но точно знаю, что он там был.
– Что с ним? Как жаль, что ты не разглядела.
– Если бы ты еще немножечко помолчала, может быть, я и успела бы разобраться. Хотя я тебя понимаю: все не выдерживают, начинают вопросы задавать. Теперь в следующий раз будешь сидеть тихо-тихо, пока я не закончу и не открою глаза. Поняла?
– Ага.
– И еще. Мне сейчас вот какая мысль в голову пришла. Думаю я, твоего отца м?ороком укрыли.
– Как это?
– Есть такой заговор, если над человеком его прочитать, то никто его долго видеть не будет. Нет, не в прямом смысле слова, разумеется. Это было бы просто замечательно, но такого еще не изобрели. А после морока на человека смотрят, но не видят. Как будто не узнают или внимания не обращают. Вроде бы он есть, не невидимка, а никому до него дела нет.
– П-ф, – Александра ошалело потрясла головой, – Настя, как это? Я ничего не понимаю.
Анастасия вздохнула.
– Никто не понимает. Я и сама толком не знаю – как. Но бывает такое. Заговор очень древний, я о нем от бабушки слышала. Но сама никогда в действии не видела. Да и делать бы ни за что не взялась.
– И это что, на всю жизнь, убрать никак нельзя?
Настя хихикнула.
–
