и беззвучно прыгнула за большой валун. Вокруг этого валуна ничего. Голая поверхность. Казалось, сама судьба, наконец-то, приготовила нам этот долгожданный подарок. Это уж точно.
Я подал фонариком нужный сигнал, который до этого никто так и не применял, потому что и не было повода. Меня поняли все. Ко мне стали подтягиваться лёгкие тени. Собрались все. Шёпот их губ выдавал только одно: "Где он?" Я, молча, указал на то место, на тот чёрный в ночи валун. Бывший пограничник держал наготове заряженное ружьё. Ему приходилось когда-то стрелять в человека. Ещё время выжидания. Кажется, взбудораженность, эмоция нетерпения, выльются через край. Но мы старались сдерживать себя. Ещё немного, ещё. А теперь пора. Мы, молча, зловещей цепью, двинулись к валуну.
Во всех нас была заряженность, волнение. Ещё бы. Тихие тени упругим шагом заскользили вперёд. Вот и валун.
Резкости такого движения нужно было позавидовать. Чёрная тень взметнулась вверх, в сторону. Она бросилась наутёк. "Стой, стрелять буду." – огласил, прорезал тишину громкий окрик свежего дембеля. От этого могли бы, наверное, подкоситься ноги у любого нарушителя, так подумал я, да и, наверное, каждый из нас. У ночного пришельца ноги не подкосились. Наоборот, он развил такую лихую стартовую скорость, что сродни были проблеску молнии, да и только. От такой резвости все пришли в ярость. Громкие крики, может, разбудили всю деревню. Где-то заголосил петух, намного раньше положенного времени.
Он, чёрный силуэт ночи, побежал через поле. Мы бросились за ним. Однако, бег его был стремителен и разрыв увеличивался. Многие из нас были не очень-то в ладах с лёгкой атлетикой, можно сказать, все, кроме меня. Я занимался тогда лыжными гонками, и на счёт выносливости, функциональной подготовки со мной было в порядке. Даже наш свежий дембель, бывший пограничник, стал отставать. Между мной и неизвестным убегающим поддерживалась постоянная дистанция.
Многие стали переходить на шаг, позднее и дембель также подключился к ним. Бег продолжал один я, держа всё время в поле зрения убегающего. Тот продолжал свой спасительный бег в том же темпе. "Видать, он тоже чем-то занимается", – промелькнула такая мысль. Хотя, что могло быть общего со спортом и этим ночным вором? Может, просто природная выносливость. "Ну, уж я тебя загоню, точно загоню", – последовала следующая мысль. Не выпуская из рук длинный кол, я так же взял один темп, соизмеримый с его темпом. Так, с одним и тем же разрывом, мы продолжили этот бег через поле, через канавы, через попадавшиеся камни, через другие не столь значительные препятствия. Получился такой природный стипль-чез.
Наши откатывались всё дальше и дальше по этой ночной дистанции. А он, этот убегающий, всё так же мелькал передо мной чёрным силуэтом движения, не думая переходить на шаг. Бежал он, казалось, легко. Даже бесшумно, что наводило на мысль, что он всё-таки дружен с бегом. Да, от страха не так побежишь. В данном случае у него был стимул, огромный стимул – унести ноги. А что двигало мной?
