style="font-size:15px;"> Лайм делает замах правой.
– Четыре…
Я шагаю влево, немного смещая правую руку, чтобы принять ее кулак.
– Три…
Она резко переносит вес на другую сторону.
– Два…
Ее левая рука стрелой рвется к моей голове.
– Один!!!
Башка взрывается одновременно с ударом гонга. Лайм все же поймала меня, вложив в последний удар всю ненависть, всю свою агрессию. Меня клонит к земле, я мотаю головой, пытаясь избавиться от звона в ушах…
– СТОЙ!!! СТОЙ!!! ДЭН СУКА!!! СТОЙ!!! БУДЬ МУЖИКОМ ДО КОНЦА!!! – орет Кума, но я его едва слышу.
Каким-то чудом я ловлю равновесие и стою, шатаясь из стороны в сторону. Мою руку берет рефери и по реву толпы угадываю, что он только что поднял вверх руку Лайма. Мне плевать. Хочется только одного – чтобы все это побыстрее закончилось. Перед лицом возникает блестящее пятно, и я несколько раз моргаю, пробуя сфокусироваться на нем. В нос ударяет противный запах, голова дергается назад, подальше от этой вони. Моргаю в очередной раз и вижу, что Лайм стоит передо мной, сжимая комок ваты.
– Полегчало? – спрашивает она.
– Спасибо… – киваю ей в ответ.
– Хорошо держался.
Лайм хлопает меня по плечу, и оно моментально взрывается от боли.
– Держись, Дэн. Сейчас мы тебя подлечим. Молоток!
Кума подхватывает меня и тащит сперва в раздевалку, а потом в лимузин. Я практически не переставляю ноги, чувствую только как в спину упирается спинка сиденья и проваливаюсь в темноту.
Кума о чем-то весело болтает. Ему отвечает воркующий голосок, а я сдавленно хриплю, когда в руку впивается игла.
– Лежи спокойно, Дэн. Сейчас полегчает.
– Время… – шепчу я, – Сколько сейчас?
– Без пяти шесть. – отвечает Кума.
– Беги… Беги, Кума…
Я медленно поворачиваюсь и открываю глаза. Молоденькая медсестра испуганно смотрит на меня и пятится к дверям. Единственное правильное решение, когда я начинаю говорить таким тоном.
– Ты нас оставь ненадолго. Хорошо? Я тебе позвоню. – Кума провожает девушку до дверей, закрывает их изнутри и пододвигает поближе к койке, на которой я лежу, столик. – Красивая.
– Лучше беги.
– Потом. Как-нибудь потом побегаем, Дэн. – он поднимает свой мешок, развязывает его и переворачивает над столиком.
На блестящую стальную поверхность валятся стопки денег, мандарины, снова деньги. Кума распихивает это все в разные стороны и что-то ищет.
– Блядь!
Он снова перебирает мандариново-денежный завал, матерится, выворачивает мешок наизнанку и со злостью пинает столик.
– Что не так? – спрашиваю его, – Забыл взять лист, чтобы написать завещание?
– Коробочка!
