о походе на выступления я высказал. Если же вы, по каким-то причинам, о которых мне неизвестно, владеете своим домом, готовы обеспечивать свою возлюбленную арфами и прочими инструментами, то я вовсе не понимаю, зачем вам ходить в концертные залы и читать мои рассказы? И, возможно, слушательницы прекрасного пола решат, что я несправедливо оставил их в стороне! Сейчас же исправляюсь – буфет работает до начала выступления и в антракте, коньяк однозначно подают в Московском Академическом Музыкальном Театре, а платья надевайте, какие пожелаете, здесь вам все карты в руки! А музыканты пусть сами за вами бегают. Что касается того, какие произведения и каких композиторов слушать – тут я подсказать ничего не могу – это дело исключительно вкуса.
Треугольник
За сценой конкурса юношеских симфонических оркестров валторнист Пролапсов страстно пытался интересовать Любочку, которую он вытащил из зрительного зала. Делал он это очень интеллигентно. Любочка хохотала странным механическим смехом, но от всего сердца.
– А что это у вас за кручёная дудочка? – Любочка смеялась.
– Ах, ну просто улиточка, Любочка! Это же валторна, – Пролапсов улыбался.
– А зачем ей такие штучечки? – смеялась Любочка.
– Да это же вентилёчки, вот, подуйте! – улыбался Пролапсов.
Перкуссионист Хренов услышал, как за сценой убивают сиплого слона. "Бедное животное!" – он сочувствующе покачал головой, но потом понял, что это была Любочка и валторна. Будучи интеллигентным юношей, он промолчал. Тем временем, Пролапсов продолжал казановствовать:
– Я сыграю, а вы на меня глядите, обязательно услышите!
– Ах, ну, конечно-конечно. Я, правда, в музыке понимаю всего немножко.
– Пустяк, тут даже и жертва лапы медведя поймёт, – "Ай как пошутил-то, ай да я!" – подумал про себя Пролапсов.
Оркестр уже занял свои места, первая скрипка оглядела сцену, фортепиано дало ноту "Ля". Пролапсов не слышал. Оркестр подстраивался и проверял инструменты. Перкуссионист Хренов отошёл от литавр и заглянул за сцену:
– Пролапсов, твою мать! Быстро на сцену! – интеллигентно и шёпотом проорал он.
Пролапсов махнул рукой. За углом показался дирижёр. Любочка решила вернуться в зал, чтобы не портить обстановки в оркестре, а перкуссионист Хренов схватил валторниста Пролапсова за шиворот и поволок его за собой.
Оркестр закончил подстраиваться. Пролапсов, наконец-то, сел за пульт. Красный и довольный от жара своих мыслей, он глазами искал Любочку в зрительном зале.
Начали. Оркестр играл, как никогда, слаженно. Дирижёр улыбался и жестикулировал опасно рьяно для своих лет. О, юные сердца, которым предстоит покорять Олимп музыки, как молоды, но как хороши вы в своём деле! Хороши ровно до того момента, когда Пролапсову надо было вступить и сыграть всего лишь одну долгую ноту.
Он
