«Сельский вестник», а жена смотрела в окно и великолепно загораживала мне палящее солнце, она вдруг спросила меня:
– Что бы ты сказал, если бы я пошла на кинопробы?
Я задумался – с одной стороны, я не люблю кино, с другой, я не люблю актёров. Тут так сразу и не разберёшься – что сказать.
– Ну, а зачем тебе это вообще нужно? Мало тебе внимания, какое я оказываю? Да, и вспомни, мы по улице не можем пройти просто так – на тебя даже женщины засматриваются, зачем тебе это, ещё украдут.
Жена отошла от окна, и солнце начало мешать мне:
– Драгоценность моя, ты так чудесно загораживала солнце…
– Ты понимаешь, это же искусство всё-таки! Мне хочется как-то приобщиться к нему, – супруга продолжала говорить, не слыша моей просьбы. Она ушла вглубь комнаты. Серьёзная ситуация!
– Послушай, начнём с того, что если кино и искусство, то его низшая форма. И потом, ты посмотри, что у нас снимают сейчас – это же, слов даже приличных не найти. Если бы ты пошла на театральные пробы, я бы ещё подумал, как отнестись к этому ужасному событию менее ужасно, но кино-о-о!
– Да нет же, это не то, о чём ты думаешь, это хорошее кино! В конце концов, это же только пробы.
– Ну, даже если и хорошее кино. Потом начнёшь выкладывать свои фотографии всюду напоказ в пафосных позах и с подписью из стихов какого-нибудь, прости господи, Бродского! И курить ещё начнёшь! Ты вообще знаешь, что все актрисы курят? И неудивительно – от такой бессмысленной профессии любой закурит!
Жена немного рассердилась.
– Ну, не дуйся, статуэтка моя. Подумай, сколько в стране актрис, которые закончили актёрские техникумы, и сколько из них добились успеха? А ты даже в техникуме не училась! И ещё хочешь какие-то пробы пройти! Ты вообще астрофизик по образованию, куда тебе за ними? Портьерушка моя, сделай милость, постой ещё у окна, а то мешает этот диск в небесах.
– Шар! – жена закрыла шторы и ушла в спальню.
Я быстро забыл об этом пустяковом разговоре. В один прекрасный день, я наконец-то купил небольшой домик в чудесном месте у реки и теперь обдумывал план посадочных работ.
– Я должна кое-что сказать тебе, – жена отвлекла меня от яблонь и слив (белых, чёрную я не очень), – я сходила на пробы.
Горе, какое горе в нашей семье! Я собрал всю смелость, какая была во мне:
– Скажи… ты прошла?
– Не знаю, сказали, что перезвонят в течение месяца, – ох, пронесло на этот раз, надеюсь, что забудут и не перезвонят.
В Апреле я вовсю готовился к садовым работам. Супруга подкралась ко мне внезапно. По её выражению лица я всё понял:
– Нет, только не это! Ты прошла пробы!?
Лицо её было бледным и даже пугающим:
– Ты ужасный человек и относишься ко мне как к предмету мебели, ты не уважаешь, не ценишь и не поддерживаешь меня. Я не ожившая статуя и достойна большего в жизни. Я ухожу от тебя, навсегда, – судя по всему, я не всё понял.
– Но пробы-то ты прошла?
– Не
