про них?
– Говард Литлмид принял изрядную дозу снотворного. Егоисты говорят, торопился на встречу с Господом.
– Да… такое объяснение было необходимо, – протянул Реннер. – Что-то вы притихли, мистер Стейли.
Хорст мрачно взглянул вверх.
– Они в силах построить лазерную пушку, которая полыхает в нашем небе, а мы снаряжаем военную экспедицию! Мы полетим в самое пекло!
12
Спуск в Ад
С большим трудом удалось собрать всех на ангарной палубе. Закрытые шлюзовые створы – их недавний ремонт бросался в глаза – оказались единственной просторной площадкой, способной вместить сразу и команду корабля и научный персонал, – но и здесь едва хватало свободного места.
Ангар был забит оборудованием и снаряжением: посадочная шлюпка, баркас, катер, научные приборы, корабельные запасы и устройства, о назначении которых Блейн даже не догадывался. Люди доктора Хорвата настаивали на погрузке всего оборудования на случай, если что-то вдруг срочно понадобится, военные с трудом сдерживали натиск ученых.
Экспедицию такого рода организовывали впервые, и на «Макартуре» воцарился хаос.
Огромное пространство было забито под завязку. Сюда прибыли вице-король Меррилл, министр Армстронг, адмирал Кранстон, кардинал Рэндольф и множество других высокопоставленных (и не очень) гостей.
Сам Род надеялся, что его подчиненные сумели должным образом подготовиться к отлету. Дни выдались суматошными, а ведь еще следовало разобраться с горой бумаг и написать рапорты. В общем, для генеральной проверки «Макартура» оставалось совсем мало времени. Сейчас, в ожидании прощальной церемонии, Род мечтал поскорее покончить со столичной жизнью и осесть отшельником на борту «Макартура».
А теперь в течение года его начальником будет адмирал Кутузов. Род подозревал, что адмирал не вполне доволен командиром подчиненного ему корабля. Русский явно был далек от церемонии, проходившей в ангарном шлюзе «Макартура».
Не заметить Кутузова было невозможно. Массивный, плотный мужчина с грубоватым чувством юмора, он смахивал на общественного деятеля из учебника по русской истории и говорил точно так же. Частично это явилось следствием его воспитания на Святой Екатерине, но главную роль играли личные пристрастия. Долгие часы Кутузов проводил, изучая древнерусские обычаи и усваивая традиции своего народа. Мостик его флагманского корабля украшали иконы, в каюте кипел самовар, а команда разучивала то, что Кутузов считал точным воссозданием казачьих танцев.
Во флоте укоренилось мнение, что Кутузов – настоящий универсал: чрезвычайно компетентный, неукоснительно выполняющий любые полученные приказы и настолько не нуждающийся в человеческом сострадании, что рядом с ним люди испытывали неловкость. Поскольку флот и Парламент официально одобрили действия Кутузова, приказавшего уничтожить восставшую планету, – а Имперский Совет постановил, что данная суровая мера предотвратила распространение мятежа по всему сектору, – адмирала
