малыша. Обычно этим пробавляются тролли или гоблины, хотя бывало, что даже сами ши – высшие эльфы – совершали подмены. Твоего брата подменили. Это существо – такой же Итан, как и я.
– Ты сошел с ума, – шепнула я. Если бы я не сидела на диване, то уже попятилась бы от этого чокнутого прочь, к выходу, – Ты слетел с катушек. Опомнись, Роб! Никаких эльфов не существует.
Робби вздохнул.
– В самом деле? Ты в этом уверена? Как предсказуемо, – Он откинулся назад и скрестил руки на груди, – Я был о тебе лучшего мнения, принцесса.
– Лучшего – обо мне? – взвизгнула я и вскочила на ноги, – Ты только себя послушай! Ты что, в самом деле хочешь убедить меня, будто мой брат превратился в эльфа с блестками на крылышках?
– Не глупи, – спокойно отозвался Роб, – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Сразу думаешь о феях вроде Динь-Динь – типичная человеческая реакция на слово «фейри». А на самом деле волшебный народ совершенно не такой, – Он на секунду задумался, – Ну, конечно, не считая феечек, но это отдельная история.
Я потрясла головой; мысли разбегались в разные стороны.
– Мне сейчас не до этого, – пробормотала я и поковыляла прочь из кухни, – Нужно проверить, как там Итан.
Робби пожал плечами, завел сложенные лодочкой ладони за голову и облокотился затылком о стену. Я смерила его хмурым взглядом и поспешила наверх, в детскую.
В детской царил совершеннейший бардак, поле боевых действий, заваленное поломанными игрушками, разорванными книжками и разбросанной одеждой. Я поискала самого Итана, но комната была пуста, лишь под кроватью что-то слабо шебуршилось.
– Итан? – Я опустилась на колени и, раздвинув в стороны обломки игрушек и детальки конструкторов, заглянула под кровать.
Там, в темном углу, сжался какой-то дрожащий комочек.
– Итан, – тихонько окликнула я, – Что с тобой? Вылези оттуда на минуточку. Я не сержусь.
Ну это я лукавила. Хотя в общем-то моя злость испарилась, осталось одно изумление. Мне хотелось стащить Итана вниз и доказать, что никакой он не тролль и не подменыш, или что там Робби еще придумал.
Комочек чуть пошевелился, и из-под кровати пискнул голос Итана.
– Страшный человек ушел? – спросил он тоненько и перепуганно. Я бы даже пожалела его, если бы не ноющая боль в ноге.
– Да, ушел, – соврала я, – Вылезай, – Итан не шевелился, и я разозлилась, – Итан, это смешно! Вылезай уже оттуда, хватит!
Я залезла глубже под кровать и потянулась за братом.
Итан повернулся, зашипел (глаза сверкнули желтым) и кинулся на меня. Я едва отдернула руку, как острейшие, словно у акулы, зубы страшно клацнули. Итан зарычал; кожа у него стала жуткого голубоватого оттенка, точно у утопленника, оскаленные зубы сверкали во тьме. Я взвизгнула и на четвереньках бросилась назад; кирпичики «Лего» больно впивались в ладони. Я наткнулась на стену, вскочила на ноги, рванула прочь из комнаты…
И за дверью врезалась в Робби.
Он схватил меня за плечи, а я орала и дралась с ним, еле сознавая, что делаю.
