и пыли, оставляя открытыми только зоркие глаза, упала на пол, устеленный потрепанной от времени циновкой. Полностью открыв лицо, охотник глубоко вдохнул прохладный, пахнущий пылью и сыростью воздух, стараясь сделать это как можно тише. Длинный тёмного цвета плащ он решил не снимать: не хотел, чтобы девочка увидела кинжал, который он не выпускал из руки, с тех пор как впервые прикоснулся к ней. Тонкие тканевые перчатки и шляпу он тоже решил оставить.
Левое плечо снова пронзила боль.
чёрт тебя дери…
Он беззвучно стиснул зубы, пристально смотря на девочку, и, наконец, выпустил оружие из рук.
Из глубины тканевой сумы, перекинутой через плечо длинной верёвкой, он выудил склянку и старый шприц. Охотник воткнул иглу прямо сквозь ткань, не заботясь о дезинфекции, и мгновенно почувствовал, как мутная жидкость вливается по венам в его тело, смешиваясь с кипящей кровью и принося долгожданное облегчение. Он позволил себе расслабиться на пару мгновений, но рефлексы охотника вернули его в реальность. Он быстро сложил вещи обратно в суму, а его ладонь снова легла на рукоять кинжала.
С восходом солнца в норе стало теплее и светлее.
Жжение в руке, наконец, стихло, и боль, пронзавшая левую половину, ушла, но на душе остался неприятный осадок. Новые ощущения тревожили его – это могло быть новым симптомом пожирающей его болезни. Охотник знал, что этого не миновать, и со временем ему будет только хуже, ведь лекарства, которое исцелило бы его полностью, не существует. Он может только оттягивать конец, сдерживая приступы с помощью одного средства, которое нужно колоть постоянно с промежутком в день.
Такая удачная охота, а закончилась хреново, подумал он. Мужчина потёр ладонью лицо и уныло посмотрел в дальний угол, где лежала девочка.
Он был недоволен собой. Надо было пройти мимо и забыть это всё как странное видение. Откуда вдруг взялось это дурацкое навязчивое желание забрать её?
Маленькое лицо с правильными тонкими чертами, большие глаза, белки которых разглядывали что-то во сне, вращаясь под веками. Ресницы коротко подрагивали. Тёмные, густые. Тоненькие ручки сложены ладонями друг к другу, голова лежит на них, ноги поджаты к груди. Бледно-розовые губы чуть заметно шевелились, иногда их трогала лёгкая улыбка, будто во сне девочка увидела что-то приятное. Между тонких бровей иногда появлялась морщинка, но быстро исчезала, и лицо девочки снова становилось умиротворённым.
Наверняка у неё где-то есть какая-то родня… или те, кто за ней присматривал… Или проще отдать её караванщикам? Уж эти ребята знают, куда пристроить лишние рабочие руки, а ему лишние припасы не помешают. Сколько могут за неё дать? Пару мешков патрон вполне сгодились бы. Только надо бы её чуть подкормить, и она вполне сгодится для какой-нибудь работенки в Урбане.
Ладонь оставалась на рукояти кинжала. На всякий случай.
Глава 2
1
По хорошо
