очень не вовремя сделать верные выводы на основании своих наблюдений. Оно мне надо? Пусть лучше наемницей меня считает, так спокойнее.
Моему сну мешали не только беспокойные думы, но и постоянные шорохи, вздохи, подвывания, доносящиеся из чащи. Мне постоянно казалось, что вот сейчас на поляну выскочат ужасные монстры с тройным набором жевательно-кусательного аппарата и будут нас долго и с чувством обгладывать.
– Не притворяйся, я знаю, что ты не спишь… – вдруг тихо произнес Полоз.
А этот что колобродит? Неужто тоже мозг всякими вредными для здорового сна думами отяготился?
– С чего ты взял? – недовольно отозвалась я. – Сплю я, и очень крепко.
– Не спишь, у тебя ресницы подрагивают.
Логика железная, только не ко времени. Ночь на дворе (в лесу, точнее), я и так уснуть никак не могу, а он к моим ресницам цепляется!
– И что? Ты во сне можешь себя полностью контролировать?
Он замолчал. Я уже собралась обрадоваться, что меня оставили в покое, но не тут-то было.
– Сатия, ты веришь этому эльфырю?
Я тяжело вздохнула и приподнялась на локте. Все равно ведь не отстанет.
– Полоз, у меня еще не было случая поймать его на вранье, – честно ответила я. – Если ты боишься или тебя одолевают сомнения, мы тебя не держим, но я выполню данную этому мальчику обещание и довезу его до дома. Детей нельзя обманывать, чьими бы они ни были и кем бы ни являлись на самом деле.
Я посмотрела на беззащитно спящего мальчика. Он лежал, положив ладошки под голову, и сладко посапывал. Ничего кровожадного в нем сейчас не было совершенно. Обычный ребенок, а что крылья есть и клыки длиннее среднестатистических, так у кого отклонений от нормы нет? Полоз так вообще вон в какую огромную змеюку превращается, и ничего, никто от него не шарахается, убить не пытается, а тут на бедного ребенка весь мир ополчился. И ладно бы было за что.
– Если все, что рассказал Мираб, правда, то зачем Темным скрывать не только сам факт существования эльфырей, но и выставлять их самыми опасными и кровожадными существами? – озаботился Полоз. – Ничего не возникает на пустом месте. Не вижу логики.
– Это еще не значит, что ее нет, – вполне резонно возразила я.
– Возможно.
Мой благоверный снова задумался, медленно вороша палкой угли в костре. Видок у него был малость потрепанный. Светлые волосы взъерошены, коса растрепалась, одежда местами порвана, руки ободраны. Интересно, о чем он думает?
– Еще вопросы или мне поспать будет дозволено? – наблюдая за ним, полюбопытствовала я и демонстративно зевнула.
– Кто ты, Сатия? – последовал незамедлительно новый вопрос, и проницательный взгляд Полоза вперился в меня. Не нравится мне, когда он так смотрит, это предвещает большие неприятности. Мне, естественно.
Вот зачем я напросилась?
– А тебе-то что? – нарочито небрежно спросила
