style="font-size:15px;"> – Открой!
– Убирайся.
– Дьявольщина! У тебя и голос спокойный, что летний ветерок в Англии. Не надейся, я никому не позволю попусту издеваться надо мной. Еще ни одна девка Архипелага не сумела заморочить мне голову.
За дверью притаились, но обозленному Баррету почудился короткий смех. Он с силой налег плечом на створку. Лязгнул потревоженный засов, гвозди, которыми он был приколочен к дереву, подались с тихим скрипом, но все же устояли. С минуту в темноте было слышно только потрескивание дубовых досок. Потом обескураженный Баррет отступил на шаг и изо всех сил ударил в створку.
– Отвори.
– Ты еще не понял, Питер, что силой ты ничего не добьешься? Я совсем не та, за кого ты меня принимаешь. Если не спится в полнолуние, отправляйся-ка лучше к своим подружкам в бордель.
– Пэм!
– Доброй ночи.
– Да пропади пропадом бордель Джози и ее потраченные потаскухи! – в сердцах выругался Баррет. – Посмотрев на твое личико, я их вовсе не хочу. Ты, Пэм, совсем взбесилась от гордости, я, стало быть, уже не достаточно хорош. Или тебя обхаживает какой-нибудь франт из тех, которые дерут нос, полируют ногти, нарочно коверкают слова и вхожи к подлецу-губернатору? Ты, должно быть, вообразила, что можешь заделаться настоящей леди. Остынь, птичка! Самое большее, на что ты можешь рассчитывать, – это сделаться игрушкой на час.
Баррет сел на крыльцо и прислонился спиной к запертой двери. Саммер промолчала, брань капитана бесполезно отправилась в ночь.
– Это все мираж, Питер. Ты его только что выдумал сам.
– Тогда я и вовсе ничего не понимаю, – мрачно заявил капитан. – Видно, ты из тех девиц, которые отказывают только из удовольствия сказать «нет». Должно быть, тебе просто чертовски понравилось это слово.
Девушка засмеялась. Не заносчиво, а скорее странно. Баррет не мог понять, в чем эта странность, но она была одновременно и явной, и необъяснимой.
– Знаешь, капитан, – добавила Памела, – обернись судьба по-другому, я могла бы оставаться наверху без помощи тех франтов, на которых у тебя уже готов нож. Остынь, Питер. Я поторопилась, сказав, что мне наскучило пение. Покинуть Архипелаг, вернуться на родину, прожить жалкую жизнь в захолустье? Ну уж нет…
– Ты такая же, как все женщины, тебе нужна звонкая монета.
– Свои кровавые деньги, добытые разбоем, можешь оставить себе. Ты ведь знаешь, я не взяла испанского браслета, который ты мне приносил.
– Золото это такая штука, к которой не липнет кровь. Скажи тогда, чего ты хочешь?
– Одной ногой ты уже стоишь под виселицей, а я хочу быть дамой, а не игрушкой грабителя и девушкой на час.
Баррет пожал плечами.
– Только-то? Ладно, раз у тебя такая прихоть, Пэм, ты будешь леди. Не знаю, почему ты хочешь променять теплое солнышко и свободу на скуку, но я сделаю это. Может быть, тогда ты не будешь такой колючкой.
