не хотелось. Могла бы она заступиться за нее. Вдвоем они как-нибудь эту проблему решили бы, а если бы еще и Грация встала на ее сторону…
Грация тоже сидела с девочками и всем видом показывала, что она Шуру вовсе не замечает. Ее поведение Шуру укололо, и она очередной раз задалась вопросом: «Нужны ли такие друзья?»
В раздумьях Шура села за ближайший свободный столик. Лишь когда к ней присел Хранитель, она заметила, что уселась на мальчишеской стороне.
– Этой мой стол, – заметил хмуро паренек.
– Ага, – поддакнула Шура и решила объясниться. – Моего столика не нашлось. Его нет в природе.
Хранитель, видимо, весь словарный запас исчерпал и, глядя в пустоту, неохотно жевал еду. Шура разглядывала его, пытаясь понять, к какому он Призраку привязан и сколько ему лет? Судя по мелкому росту и детской стрижке… он младше ее?.. Так казалось ей.
– Я – не аквариум, – заметил он. – Лучше зеркало приобрети.
Шура сразу сообразила, что она опять чумазая, и стала усердно тереть салфеткой рот.
– На носу, – Хранитель бросил на нее колючий взгляд. «И когда он так изменился?» – поежилась Шура.
– Смотрю, у тебя дела наладились, – перевела тему она.
Хранитель снова пронзил ее взглядом, но не ответил.
– А вот мне сегодня хотелось всех поубивать. По-настоящему. Как черные маги. Я даже испугалась своих мыслей.
– Сейчас сошло? – неожиданно участливо спросил он.
– Вроде… если они опять чего-нибудь мне не сделают…
– Наслышан. Если тебя это утешит, то ты не одна такая, – не доев еду, мальчишка поднялся и хотел уйти.
– Меня это не утешает, – голосом его остановила Шура и тоже поднялась со стула. – Знаешь, в чем наша беда? Мы позволяем так поступать с нами. Надо уважать себя.
По взгляду Хранителя Шура поняла, что он с ней согласился, но как обычно – промолчал.
***
Дополнительные занятия по боевой магии у ректора Даниила еще не начались, зато Руссаковский почти каждый день вызывал своих подопечных на индивидуальные уроки. Шура с радостью летела на его занятия, чуть ли не теряя туфли. После разборок с девочками ремешки ее обуви растянулись, поэтому они иногда соскальзывали с ног.
Русскаковский сидел за столом и писал что-то в огромную книгу. Шура заметила, что ректор переоделся. Теперь его новый белый костюм имел розоватый оттенок.
– Присаживайся, – сказал ректор, не сводя глаз с книги. Шура увидела рядом стоявший стул и скованно села. Уж очень Руссаковский вел себя странно. Дописав что-то на чистой странице, ректор перевел взгляд на девочку и спросил:
– Ну что там с «Шимаси»?
– Поставили зачет, – быстро ответила Шура.
– Зачет – это хорошо. Что было потом?
– Ничего, – от напряжения Шура вытянулась и сидела так, словно ее надели на огромною
