на пару с кроликами.
– Пора и нам в норку.
Шнурок вжикнул, превращаясь в узел.
Борис на плече пискнул тревожно. Задние лапки приподняли тельце, мордочка вздернута к потолку.
Я встал с колена, тело наливается пружинистой готовностью, дробовик уже в руках, смотрю в потолок.
– В чем дело, малыш?
В голову, как очередь горячих пуль, приходит серия мысленных образов от смыша.
Сердце забило в набат.
Волкоршуны!
Я прыгнул от бронтеры вперед, вдоль зала, перекат, вскочил. Сверху грохнуло, три удара почти сразу, как один, и рядом с тушей, где я стоял только что, врезалась бурая ракета, пол треснул, выгнулся чашей, ракета расправилась в силуэт грифона без крыльев и глаз.
Волкоршун «смотрит» точно в меня. Когти вгрызаются в плиты, мускулы вздуты, заряжены для броска. Над волкоршуном в потолке дыра, с ее губ льется каменная слюна, звероптица в тумане пыли.
Позади меня еще двое клювастых, над ними такие же страшные нимбы свежих брешей.
Трое. Я в треугольнике.
Зал, что этажом выше, высокий, волкоршуны смогли уйти в пике, разогнаться для тарана. Пике у них иногда пробивает несколько этажей, слепые грифоны ухитряются как-то «видеть» сквозь пласты камня, приземляться точно на жертв.
Чувства обострились, плащ стал второй кожей, вижу спиной, ловлю малейшую вибрацию. Смыш связан с мозгом, служит антенной, и я ощущаю туннель, словно он – часть меня, когти волкоршунов скребут словно не по каменным брикетам, а по мне…
Волкоршун рядом с трупом бронтеры соблазнился халявным мясом, клюв от меня отвернулся, вгрызся в разорванную дробью плоть, эхо склизких звуков.
Двое зарычали на халтурщика со смесью гнева и зависти, но их внимание вернулось ко мне. Напряглись, но прыгнуть не решаются, каждый ждет, что прыгнет напарник, ибо первый неизбежно получит порцию горячих металлических горошин.
Не дождавшись, прыгнули оба. Я рванулся навстречу, колени проскользнули по полу, я выгнулся назад, надо мной сшиблись клювы, ружье выпустило фейерверк дробинок.
Дуэтом взвыло.
Я вскочил в развороте, волкоршуны тоже, у каждого на боку кровавые росчерки, на плитах красные кляксы. Забрызгало и меня. Парочка приготовилась кинуться вновь, но теперь их ничто не отделяет от собрата, который наедается мясом бронтеры.
Один из раненых обернулся на жрущего…
Победил прагматизм. Роняя капли крови, волкоршун подпрыгнул к месту пиршества, хищники закричали друг на друга, начался угрожающий танец вокруг мясной горки.
Я снял со спины «Вампира», так назвал мою плазменную пушку лорд комароя. Щелчок предохранителя, реактор набирает мощность, гудит, красные цифры на счетчике зарядов бегут по возрастанию.
Второй раненый зарычал на занятых дележкой членов стаи, призывает вернуться к охоте, но те глухи.
Его внимание вернулось ко мне, рык перешел в клекот. Ранен серьезнее, чем
