style="font-size:15px;"> Вот так номер! Сколько лет, сколько зим! Обалдеть!
Тот, видимо, признаёт в приближающемся своего старого приятеля и выпростовывает вперёд руку для предстоящего мужского рукопожатия.
Иван Абрамыч на ходу заключает в свои ладони руку старца.
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Дай облобызать тебя, верный товарищ мой, друг сердешный!
Но тут возникает небольшой казус. Бабэльмандебский, по причине заплетения ног, вдруг спотыкается. Не выпуская руки Монблана Аристарховича, брякается прямо на землю, потянув за собой и старца и спутницу, держащую его под ручку.
Завершающей сценкой встречи является мелькание в воздухе высоких, тонких каблучков чёрных, лакированных туфелек и вознесение небольшого облачка пыли над тремя – один на другом, – телами: Иван Абрамыч снизу, Павлина наверху.
Кочергин-Бомбзловский ругается:
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Фу, чёрт! Ну, ты, брат, и скотина! Разве можно так обращаться с дамой?
А та, как ни в чём не бывало, уже стоит на обеих и делает вид, что созерцает что-то там, в небесах.
Иван Абрамыч суетно:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ.
Пардон, Павлина Викентьевна, пардон! Видит Бог, не хотел.
Так уж получилось. От великой радости всё это, что имею честь лицезреть вас.
«ДАЛЬШЕ»
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ (ПРОД.)
И вот теперь лишний раз убеждён в вашем
полном здравии и благополучии.
Обязан заметить, что цвет ваших туфелек прекрасно гармонирует с цветом ваших коленок.
Вы – бриллиант на золотой россыпи жизни, и не ругайте меня почём зря. Давайте-ка я вас отряхну.
Рукой проходится по тому её месту, на котором обычно сидят. Павлина вскрикивает от неожиданности:
ПАВЛИНА
Ой!..
Мастерски уклоняется от руки Бабэльмандебского, грозит ему пальчиком:
ПАВЛИНА
Вы всё такой же, как я посмотрю, шалунишка и баловник, Иван Абрамович.
Поймав её ручку, Иван Абрамыч проходится быстрыми, мелкими поцелуями от её браслета до плеча. Павлина зардевается и, как говорится, вся тает, образуя под собой лужу.
Со стороны Павлины кокетливо, соловьиной песней звучит:
ПАВЛИНА
Ну, полноте вам, старый проказник! Познакомьте же нас, наконец-то, с вашим приятелем.
Манюня смиренно стоит в сторонке на расстоянии десяти локтей и носком ботинка смущённо ковыряет асфальт.
Иван Абрамыч поясняет:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Оне стесняются…
(к Чубчику)
Манюня! Подойди же сюда. С тобой познакомиться желают.
Тот скромно, но с достоинством, подходит, представляется:
ЧУБЧИК
