и ребята рванули в море, по ходу сбрасывая невод в воду. Когда они раскатали весь невод на них после затишья накатила такая большая волна, что они исчезли из вида, правда на несколько секунд. Я дал команду остальным тянуть резко за веревку, а она была привязана к носу лодки. Лодку быстро развернуло на сто восемьдесят градусов, и мы её потащили к берегу. По оранжевым жилетам мы видели, что оба бойца на лодке и можно продолжать тащить её к берегу.
Вот лодка уже на берегу, ребята все мокрые, но мужественно переносившие удары стихии. Ухватив за правую и левую веревку невода, мы потащили его на берег. Когда в воде уже оставался только кошель невода мы увидели, что там трепыхается целый косяк огромной рыбы. Ну, думаем повезло, наверно на косяк Кеты попали. А Кета достигает длинны до трёх метров.
Вытащили весь невод на песок и открыв кошель невода, ахнули. В нём трепыхалось штук двадцать акул – селедочниц. Я на картинках и в кино видел конечно акул, как и все солдаты, но, чтобы вот так, да столько много, все видели впервые. Мимо нас, по отливу, проезжал на телеге мужчина, местный кореец, увидев акул, он остановил лошадь и подошёл к нам.
– А зачем вы акул ловите они же не съедобные, – молвил он.
– А мы их и не ловили, мы ловили горбушу или кету, но поймали их, – ответил ему я.
Он немного призадумался, а потом сказал:
– Давайте я заберу акул, а вам дам взамен горбуши, – предложил он.
– А зачем они тебе, если они не съедобные? Спросил в ответ я.
– А я мясо их переработаю и собакам скормлю, – ответил он. Ударили по рукам, и я посадил с ним на воз двоих бойцов, которые должны забрать горбушу, сами мы потащили лодку вдоль берега обратно, подобные бурлакам. Но одну акулу мы прихватили с собой, чтобы остальному народу показать не виданную доселе рыбу.
Всё-таки диковинка как ни крути. Прибыв на КП мы на кухне уложили акулу на стол и начали как на экскурсию приводить по очереди остальных бойцов для осмотра. Узнали о нашем улове и портовые рабочие попросили и им показать акулу.
Одна девушка засунула руку в пасть акулы и решила потрогать остроту зубов. Как только дотронулась до зуба, сразу порезала о него палец, причём кровь хлынула как из вены. Толи у акул слюна такая, или от страха сердце её начало биться сильнее.
Быстро смочили рану перекисью и забинтовали ей палец отправили её к доктору. Среди любопытных рабочих оказался и местный рыбак. Он сразу сказал:
– Командир, если позволишь, я тебе из неё такую уху сварю, что пальчики оближешь, но уговор печень акулы я забираю себе.
Мы стукнули по рукам, и он принялся за дело. К восемнадцать часам вечера должна была прибыть комиссия. Время ещё для ухи есть. В это время, мои бойцы принесли и горбушу, выменянную у корейца. Конечно мы «лопухнулись» по незнанию.
Оказывается, из плавников акулы получается такая навариста уха,
