знакомая?! Я был за несколько тысяч километров от дома. Поезд дернулся – остановился. Я сошел на перрон и интуитивно направился к своей курящей «знакомой», спросил про гостиницу. Авдотья Петровна, так назвалась женщина в черной шубе, вдруг стала рассказывать мне о своей жизни,к ак хорошо было, когда был муж, он умер, и как плохо одной. Мне это было совсем неинтересно, но я слушал. Авдотья Петровна спросила, кто я и зачем приехал, узнав, что у меня командировка, дала мне адрес, где я мог бы снять комнату, а в гостинице холодно и дорого. Авдотья Петровна встречала сына, но он не приехал. Сыну было двадцать шесть лет, он был на год старше меня, учился в автотехникуме и, как я, был не женат. Авдотья Петровна не хотела меня отпускать, рассказывала о достопримечательностях Оренбурга. Она здесь родилась, хорошо знала город. Какая-то женщина к красных сапожках подошла к нам – знакомая Авдотьи Петровны. Я пошел на вокзал.
Я довольно легко нашел улицу, дом, что указала мне Авдотья Петровна. Это оказалось недалеко от вокзала. Частный сектор. Дом был не лучше и не хуже других. Баня, сарай. Я прошел во двор. Хорошо, собаки не было, я не любил их. Дверь открыла мне худая, иссушенная временем женщина. Это была хозяйка, Клавдия Семеновна. Узнав, кто я, она, как мне показалось, обрадовалась, усадила за стол, напоила чаем. Жила она одна. Было три комнаты, – две маленькие и одна большая, гостиная, как ее называла хозяйка. В гостиной был телевизор, стоял комод, диван. Справа от дивана на стене висел портрет, фотография молодой женщины, лет двадцати семи. Моя комната оказалась за гостиной, справа. Кровать, стол…А больше мне ничего и не требовалось. Плата за комнату умеренная. В комнате порядок, постельное белье, чисто. С комнатой мне повезло. И до электромеханического завода, куда я был командирован, близко. Авдотья Петровна очень даже помогла мне своим советом. Я не раз за командировку вспоминал ее добрым словом. Она словно ждала меня тогда на вокзале…
Было девять часов вечера. Я уже поужинал, ужинал я в городе, и сидел, читал у себя в комнате. Сестра дома в это время тоже читала. Любимым ее писателем был Гоголь. Отец обыкновенно в это время смотрел телевизор. Мать вязала. Любил я эти тихие семейные вечера. Клавдия Семеновна телевизор почти не смотрела. Все что-то делала на кухне. Слишком громко отсчитывали время настенные часы в гостиной. На улице было непревычно тихо для большого города. Не нравилась мне эта тишина. Дверь у меня в комнату была открыта. Молодая женщина с фотографии в гостиной смотрела на меня. Я встречался с нею взглядом. Раньше как-то я ее не замечал, я уже третий день снимал комнату. Наверно, не до фотографии было. Женщина была в черном платье. На груди медальон в форме сердечка. Красивая. Глаза смеющиеся, внимательные. С такой женщиной надо ухо держать востро, вмиг введет в краску. Я не сводил глаз с портрета, и мне начинало казаться, что женщина говорит со мной. Ожила. Я был рад. Но моя радость скоро сменилась тревогой: окажись женщина рядом, я не знал, как вести себя с ней, о чем говорить. Человек я был робкий. Нет, мне удобней было, чтобы
