style="font-size:15px;"> – А что? Мне с Лизкой скоро свадьбу играть. Так пусть нас гаишная «Волга» сопровождает. Это и круто, и оригинально.
– А ещё пожарные и скорая помощь, – ржу я.
– Пожарка на фиг не нужна, а скорая не помешает, – жжёт Кирилл. – Знаю одну персону, которая на нашей свадьбе так нажрётся, что лучше бы её вывезли в официальном направлении.
– Подполкан?
– Он самый.
– А Лизка не дуется на тебя, что ты про него так пренебрежительно отзываешься? Всё-таки родственник!
– Она его терпеть не может.
– Ну-ну. Это ты уж, скорее всего, загнул, – вмешался Равиль, как всегда, думая о чём-то своём.
Ближе к Смоленке поросёнок принялся просыпаться. В корзинке началась возня. Ма́зут приподнял плетёную крышку и на него уставился невинный глазище. На наше счастье животное пока ленилось выбраться наружу, видно, действие димедрола ещё не закончилось. В бумажном пакете оказались бутылочки с молоком. Мерные деления, на горлышках – соски. Как из раннего детства! Поросёнок присосался не на шутку.
– Ты там полегче добро разбазаривать, – одёргиваю я Кирилла. – Он и так пока не буйный. Молоко пригодится, когда мы вспотеем от его проделок. Тем более что еду наверняка сначала в водяной бане подогреть надо. Не ровен час, свинина простудится по дороге!
– Ты прав, – согласился Ма́зут и с трудом выдернул соску из-под пятачка. – Ого! Вот это силища!
– Словно он весь – одна большая мышца, – подтвердил я. – Свиной моллюск!
Поросёнок икнул, булькнул. Надулась пена. В его глазище читалось блаженство.
Кирилл подоткнул клетчатое одеяльце и накрыл корзинку крышкой. Возня возобновилась не скоро. Мы уже сворачивали на Дорогомиловскую. Раздолбанное шасси промотыляло рессорами над Москвой-рекой и аккуратно завернуло налево, к Киевскому вокзалу. На красный. Гаишная «Волга» впервые за всю дорогу скрипнула из матюгальников, и покорный встречный поток встал, как вкопанный. Пришлось держать марку – не отстать. Подвалили к памятнику железнодорожной архитектуры. Юнец не стал глушить двигатель. Обещал ждать нас здесь. Мы побросали свои спортивные сумки, вылезли из машины и попёрлись искать поезд.
Часы на Киевском вокзале показывали пять минут восьмого. Лёнч воспользовался преимуществом своих длинных шагов и существенно опередил нас.
– От тюрьмы и поезда на Сумы не зарекайся, – подковырнул я.
– Типун тебе… – отмахнулся Ма́зут.
Мы приблизились к тупикам за ажурной аркой старинного остеклённого перрона.
– Вон, Леонид машет, что ли, – привлёк наше внимание глазастый Равиль.
Зелёный состав буднично готовился в рейс. Последний вагон оказался четырнадцатым. До третьего ещё надо добежать. Дикторша издевается, что до отправления пассажирского поезда номер 185 Москва – Сумы осталось пять минут.
Что было делать? Понеслись. Огибая тележки вокзальных грузчиков. Перескакивая
