в фантастический мир музыки. Но реальный мир изменился. Он уже не одномерно плоский, в нём появились новые аккорды, и он надеялся, что музыка поможет их опознать.
Скрипка ждала его. Она лежала на ложе из красного бархата молчаливая, одинокая, прекрасная и как будто укоряла его.
– Я здесь, – успокоил он скрипку.
Любимое занятие успокоило, и его мысли перестали метаться. Реальный мир исчез, он увлёкся, его плечо и руки срослись со скрипкой, пассажи и штрихи летели с пальцев. С каждым движением смычка, с каждым прикосновением пальца к струне он улетал в своё фантастическое пространство, где были только музыка, скрипка и он. Время в этом пространстве протекало по его законам, оно замедляло и ускоряло свой бег, повинуясь его дыханию и ударам его сердца.
Он остановился отдохнуть, и невольно прислушался к лёгким шагам на кухне. Мири, она здесь, душу его согрела теплотой, он уже скучал по ней. Даниель улыбнулся, и перешёл к сонате Моцарта. Он любил Моцарта, и его светлая живая музыка сейчас точно отражала его настроение.
Пришла Мирослава. Она тихо села на пол и с восторгом слушала.
Доиграв пьесу, он дослушал растаявшие в воздухе звуки, опустил скрипку и посмотрел на девушку. Она держала в руках тот гаджет из рюкзака и небольшой прозрачный карандаш, тонкий как стило.
– Тебе нравится, как я играю? – спросил он.
– Да, нравится, – она сияла глазами и улыбкой. – Такая красивая музыка, радостная, обаятельная. Наверное, композитор был очень молод и любил жизнь?
– Ты угадала. Это Моцарт. Ему исполнилось всего двадцать два года, когда он написал эту сонату. А ты что делаешь?
– Я рисую. Рисую воспоминания. Твоя прекрасная музыка оживила мои воспоминания.
– Воспоминания? – Он подошёл посмотреть.
Даниель был уверен, что девушка рисует его. Однако на прозрачном экране был нарисован мужчина в бархатной зелёной котте с широкими рукавами, богато вышитом поясе и белой шёлковой рубашке. Длинные золотистые волосы по бокам заплетены в сложные косы и, открывая острые нечеловеческие уши, гладким водопадом падали на спину. На молодом, красивом лице выделялись старые мудрые глаза. В руках он держал лютню. Мужчина сидел на ажурной скамье и внимательно смотрел на него. Даниелю показалось, что под его взглядом рисунок как будто оживал, становился объёмным. Ему стало не по себе.
– Кто это?
– Это эльф Saila've[4], мой учитель, он Предсказатель.
Он втянулся в Мирославины фантазии и спросил:
– Чего же он предсказал?
– Он предсказал мне тебя, – сияла она нежной улыбкой. – Saila've все знал.
– Как это? – заинтересовался Даниель.
Мирослава заговорила на странном певучем языке, с небольшими вздохами в конце слов и, закончив, перевела:
– Скоро ты вырастешь большой, Эленья Туилиндо, и улетишь от нас. Ласточки всегда улетают в тёплые края. Твоя жизнь будет полна опасностей. Однажды, после
Мудрец – эльфийс.
