не понял Даниель.
– Элени Нандаро – Звёздный Арфист. У эльфов нет скрипок. Они играют на арфе и taladaur[2].
Девушка шептала ему в ухо, обдавая теплым мягким дыханием. А он уже почти не слышал её из-за бухающих ударов сердца.
– Все хорошо, mela en' coiamin[3], всё прошло, мне уже не больно.
Она целовала его неумело, гладила по груди, шептала незнакомые певучие слова.
Он провел пальцем по прикушенной, но почти зажившей губе.
«Как быстро зажила ранка, странно», – подумал он.
И это была последняя мысль, а дальше его опять захлестнул поток, и даже тихий стон не остановил его. Очнувшись, он посмотрел в затуманенные глаза, однако свечение пробивалось даже сквозь туман, ослепляя его. Девушка опять прикусила губу, и было не понять – от боли это или от страсти. Она лежала под ним молча, горячие руки её обнимали спину, в глазах блестели слёзы. Он стер слезинки губами, потом расцепил её руки, лег рядом. В пустой голове гулял ветер, думать не хотелось, он и не думал. Спустя несколько минут посмотрел на девушку. Она уже спала. Лицо её осунулось, заострилось, и побледнело, под длинными ресницами залегли глубокие тени. Спала она тихо, положив, как ребёнок, ладошку под щёку и выглядела ангелом. Чувствуя непривычную, давно забытую нежность, он подобрал упавшее на пол одеяло, укрыл её, лег рядом и вскоре уснул.
День второй. Ласточка чуть не улетела
Утром его разбудило пение. Чистый хрустальный голосок выпевал что-то на незнакомом языке, летел, звенел колокольчиком. Он окончательно проснулся, сел и огляделся. Девушки рядом не было. Простыня с красным пятном напомнила ему о вчерашней ночи. Он сердито содрал её и бросил в угол. Достал и постелил чистое бельё. Он специально тянул время, надеясь, что девчонка исчезнет, а он вскоре забудет о своём поступке. Даниель не понимал, отчего он так накинулся на неё и разбираться не хотел. Он приехал отдыхать и будет отдыхать. Раз девушка сама не уходит, он сошлётся на срочную работу, вызовет ей такси и отправит домой. Он подождал ещё немного. Девушка не уходила, она звонко пела прекрасную старинную песню на незнакомом языке. Он надел штаны и, не найдя футболку, вышел без неё. На кухне пахло свежезаваренным кофе, а девушка стояла возле плиты и что-то готовила на небольшой сковородке. Лицо умытое, волосы убраны в хвост. Его футболка была на ней. Юная и свежая, она была похожа на сбежавшую с уроков школьницу, и смотреть на неё было приятно и в тоже время тревожно.
– Что ты пела? – спросил он, оттягивая разговор.
– Я пела балладу об Elenya Tuilindo, о Звёздной Ласточке, – сияя глазами, ответила девушка.
Улыбнулась ему и продолжила:
– Я приготовила омлет. Ты будешь завтракать?
Ему хотелось послушать балладу про ласточку, но пахло так аппетитно, и он вспомнил, что вечером ничего не ел.
– Буду, только умоюсь.
И пошёл в ванную комнату. Внимательно рассмотрел себя в зеркале: отражение выглядело моложе лет на десять, глаза блестели.
«Видимо,
Лютня – эльфийск.
Мой возлюбленный – эльфийск.
