готов.
Он обнял её, не желая идти отдельно, и, заплетаясь ногами, они прошли на кухню.
Еда по-быстрому состояла из овощного салата, супа из красной рыбы с креветками, и даже отбивных.
– Это если ты супом не наешься, – сказала Мирослава.
– Мири, суп очень вкусный. Просто рыба и просто креветки – как ты сделала такую вкуснятину?
– Есть секреты, – смеялась она. – В каждом деле есть свои секреты. Завтра суп настоится и будет ещё лучше.
Он съел всё. И салат, и суп, и даже отбивную.
– Наверное, я растолстею, но всё очень вкусно.
– Я рада, что нравится, и ты не растолстеешь. Ты ведь тратишь много энергии.
Он не дал Мирославе мыть посуду, сам сложил всё в посудомоечную машину.
– Пошли, – он увлек девушку на диван, вспомнил, что хотел ее расспросить.
– Формулы у тебя в планшете – это что?
– Это домашняя работа по физике, по астрофизике, – немного подумав, ответила она.
– Ты учишь физику?
– Да, – с легкой запинкой ответила она.
– А где рисунок твоего учителя? – Даниель продолжил допрос.
– Saila've? Рисунок отправился в архив, могу достать, если надо.
– Ты легко говоришь на нескольких языках. Сколько всего ты их знаешь?
– Я не считала, – задумалась Мирослава. – Языки даются мне без труда, я полиглот. Умею распознавать акценты и диалекты, могу говорить с акцентом носителя – это свойство моего мозга.
– Значит, ты физик и полиглот, а ещё кулинар. Не много ли для одной девушки? – пошутил Даниель.
– Наверное, много, – она с тревогой смотрела на него. – Но так получилось.
– Всё хорошо, Мири, – успокоил он девушку.
– А можно теперь я спрошу?
– Конечно, спрашивай.
– Даниель, а эти девушки, – Мирослава все-таки хотела выяснить про его фанаток, – что они от тебя хотят? Почему та девушка так злилась на меня?
– Я известный исполнитель, эти девушки – мои поклонницы. У каждого популярного человека: музыканта, актёра, певца и даже политика – есть свои поклонницы. Они ходят на концерты, покупают диски. Они приносят деньги. А взамен хотят прикоснуться к кумиру, получить автограф, сделать фото. Это обычное дело, Мири. Ты сама разве не была фанаткой кого-нибудь, не хлопала на концертах, отбивая ладони?
– Нет, я не была ничьей фанаткой. Я даже не слышала это слово. Мне не надо бумажку с подписью. Но я их понимаю. Ты ведь такой талантливый и такой красивый. Значит, я тоже твоя фанатка, Даниель? Твой автограф у меня здесь, она показала на грудь, – и здесь, – она показала на низ живота, – это лучше, чем бумага.
Он долго смеялся, потом вспомнил.
– Ты утром пела, и так хорошо. Ты поёшь?
– Да, я пою, – она помолчала и добавила, –
