нравится в этой стране, это классическая музыка и природа. Хотя, природа и та, уже мало кого волнует, кажется.
– Ну вот, есть же чему радоваться, – подметил Николай.
– А вот мне этого недостаточно! Ты говоришь, будто тебе все нравится, а только что вроде утверждал, что тебе все надоело, – упрекнул друга Петр. Николай подумал, повздыхал и нехотя произнес:
– Ну да, только я про интернат, в основном, говорил, что он мне надоел.
– Да хватит заливать! – улыбаясь, сказал Петр и добавил, – Я помню, как ты и про город наш говорил, мол какой он скучный, да и что ты бы улетел отсюда, куда-то там. Забыл уже, поди?
– Да, забыл на мгновение. Я просто, как только вспоминаю то, что нам наш вождь обещает, мне так светло на душе становится…
– Ты знаешь, до недавнего времени у меня тоже такие ощущения были. Но теперь я не знаю! Надоело мне видеть окружающую действительность, которая не меняется никак. Было бы это в моей власти, я бы все изменил к лучшему. А слушать бесконечные обещания вождей, это уже не помогает. Прости, – с огорчение сказал Петр.
– Ты у меня прощения просишь? – удивился Николай.
– А я не знаю даже. Может я тебя обидел как-то сказанным? – задал встречный вопрос Петр.
– Ой, да нет, ерунда. Хотя, если бы ты кому-то другому это сказал, тебе наверно могло бы не поздоровиться, – ответил Николай, понижая голос до шепота, и Петр согласился:
– Да, люди у нас почему-то агрессивные какие-то, очень многие. Почему так? Танарил же, вроде как проповедует доброе отношение друг к другу? Или я ошибаюсь? Ты же говоришь, немного эту книгу читал. Меня она вообще не заинтересовала, хоть я и слышал о ней раньше. Причем, довольно часто.
Николай в этот момент пришел в легкое замешательство, но все же сказал:
– Ты знаешь, а я это не совсем понимаю. Хотя, если кто-то слишком серьезно к Танарилу относится, что ли… ему просто не нравится, когда кто-то начинает иначе относиться к написанному в Танариле, или не выполнять правил, которые там предписаны.
– И что? Это повод для некоторых людей становиться злыми? – спросил Петр.
– Ты знаешь, я уже сам запутался. Давай лучше будем собираться в наш корпус.
– Да, давай! – согласно кивнул Петр.
Мальчики отнесли посуду к низкому окошку, где работали посудомойки и, затем, вышли из столовой, направившись в сторону жилого корпуса. По дороге Петр неожиданно вспомнил:
– Слушай, когда я возвращался с последнего урока, шел по нашему коридору, такой смешной плакат увидел с нашим вождем.
– Смешной плакат? То есть? Когда это плакаты с нашим вождем были смешными? – удивился Николай.
– Он не то чтобы смешной, просто я хочу, чтобы ты увидел, что на нем написано.
– А что на нем такого особенного написано? – еще больше удивился Николай.
– Сейчас увидишь, – ответил Петр, – Пошли скорей!
