и поздно.
Начальник охраны сделал громкий вздох, и по-военному, строго доложил:
– Сегодня днем, в районе пяти часов дня по московскому времени, Михаил Иванович и его личный водитель – Александр Шуриков, двигаясь на скорости около 180 км в час по Минскому шоссе в районе 67 км, попали в аварию, столкнувшись с автомашиной, перевозящей топливо. Машина с водителем и пассажиром моментально загорелась….
Я в шоке стояла перед окном спальни и только сейчас заметила, что ураган закончился и в моем ненавистном раю опять наступили давящая тишина и омерзительный лживый покой.
– Вика?
– Да, Юрий Николаевич, – еле слышно произнесла я.
– Вика… Они сгорели моментально. Это ужасно… От них ничего не осталось…
Я смотрела на лунную дорожку сквозь чуть раскачивающиеся листья пальмы, вдыхала запах моря, чувствовала, как мою кожу ласкает легкий бриз, и понимала, что схожу с ума. Мир рушился на глазах. Жуткие противоречия разбивали в прах мироустройство, всякие ценности, логику и смысл существования. Словно наблюдаешь, как рушатся Помпеи под музыку из «Лунтика», любимого мультика моих малышей.
Я выключила телефон, посмотрела на мокрую, рыдающую Машу, валяющуюся на моей постели, и сказала:
– Собирайся. Мы вылетаем первым же рейсом.
Часть ночи и утра прошла для меня в четком ритме. Я звонила в авиакомпании, сама покупала билеты, давала указания мадам Лилу следить за детьми, Оксане, няне, что кормила и мыла малышей, – следить за мадам Лилу. Управляющему – следить за всеми и докладывать мне по почте два раза в день. Маша сидела в своей комнате. Она где-то разыскала бутылку водки и к моменту, когда надо было уже выходить из дома и ехать в аэропорт, была смертельно пьяна. Я посмотрела на нее и спросила:
– Маша, тебе надо прийти в себя.
Пьяная, вмиг постаревшая баба зло подняла на меня красные и опухшие от слез глаза и, еле волоча язык, произнесла:
– Это все из-за тебя, сука… – упала на пол и громко захрапела.
Я дала распоряжение управляющему вызвать врача, и, как только Маша очнется, купить ей билет и больше не давать пить.
Глава 3
Шесть лет… Шесть лет пронеслись как один миг, как сон. Начинался этот сон как волшебная сказка, а закончился – трагедией.
Я пыталась вспомнить лицо своего мужа и с ужасом осознала, что в голове всплывают лишь застывшие фото. Фото из журналов, газет, интернета. Но я не помню его живым! Не помню его глаз, когда он смотрел на меня или на детей!
Волна жуткой вины задушила меня, и я разревелась. Стюардесса первого класса с тревогой посмотрела на меня:
– Я могу вам чем-то помочь?
Я только замотала головой, стараясь сдержать рыдания, отвернулась к окну и прикрыла глаза.
Каким он был – мой муж? Что я знала о нем?
Я помню точно, что с первой минуты попала под его обаяние. Нет, я не влюбилась в него, и он не ухаживал за мной, не заигрывал. Мне интересно
