Здесь я чувствовала себя уверенно. Мне нравилось, что я сделала, мне казалось, что я поняла вкус и настроение хозяина дома. Он задавал вопросы, внимательно слушал мои пояснения, комментировал каждую деталь и картину, и я подтвердила свою догадку, насколько у него обширные знания и вкус. Я не волновалась за свою работу, я была в ней уверена… Почти… Было одно место в спальне. Я долго ломала голову, какую картину повесить в комнате, где была его кровать. Когда я представляла Михаила в ней, то ни одна картина не сочеталась с его образом. Не подходили дорогие, именитые. Ничего… И тут однажды, прохаживаясь по маленьким улицам одного французского городка, я случайно забрела в не туристическую часть города. Проходя мимо старых низких домов, я услышала чудесную музыку. Это не было классическим произведением. Нежные звуки какого-то незнакомого мне инструмента, похожего на флейту, разливались по пространству, проникали под кожу и, обняв мою душу, напоминали о чем-то далеком, любимом и важном, что я или потеряла, или еще не нашла, чего всегда искала и никогда не знала… Я заглянула в полуоткрытую дверь и увидела мастерскую художника. Он стоял перед огромной картиной, почти законченной. И я, пораженная, замерла на пороге мастерской. На картине не было сюжета. Это были потоки музыки, той что я сейчас слышала. Меня поразило, как можно нарисовать музыку, и еще такую… божественную… Наверное, я плакала. Художник, увлеченный работой , не видел меня. Я очнулась и обратилась к нему:
– Месье, простите меня за вторжение, но я поражена тем, что сейчас вижу…
Художник никак не реагировал на мой голос и продолжал увлеченно рисовать. Я смутилась. Потом, набравшись решимости, более громко позвала его.
– Он вас не слышит, – раздалось у меня за спиной.
Я вздрогнула и оглянулась.
Пожилая дама с красивым, строгим лицом и прямой спиной смотрела на меня.
– Простите, мадам, – начала я, чувствуя себя маленькой нашкодившей девочкой, стоящей перед грозной учительницей. – Я случайно проходила мимо, услышала музыку и заглянула… Дверь была чуть приоткрыта! Простите! Но я хотела узнать, продается ли эта картина?
Я оглянулась на художника и на поразивший меня холст. Художник, не обращая внимания на меня, на нашу беседу с мадам, продолжал творить…
– Его картины обычно не продаются… – сказала мадам.
Я удивилась ее ответу. Мой французский не был очень хорошим, и я переспросила еще раз.
– Могу я обратиться к художнику и выразить свой восторг?
– Он вас не услышит… – холодно ответила дама.
Я оглянулась на художника и подошла ближе к нему, чтобы обратить на себя внимание. Но он по-прежнему меня не замечал, хоть я вплотную приблизилась к нему. Музыка внезапно оборвалась, и в этот же самый миг художник обмяк, словно дух вышел из него, тяжело опустившись на стул, стоявший позади него.
Я бросилась к мастеру, и он вздрогнул от моих прикосновений. Художник поднял на меня голову, и я увидела, что вместо
