раздувались от ярости, кулаки были сжаты, выражение лица было весьма агрессивным.
Этот огромный мешок из мяса и костей уложил в глубокий нокаут уже двоих борцов и готов был порвать еще дюжину.
– Говинда, ты уверен, что мы правильно поступаем? Ты знаешь, что этот клуб работает нелегально. К тому же, это бои без правил. И почему ты хочешь выпустить Елену против этого борова? Он выше ее почти на две головы и тяжелее раза в два. Он ее просто одним пальцем прикончит. А нас с тобой ждет трибунал.
– Наплевать. Ты прекрасно знаешь, что в нашем отряде либо становятся лучшими, либо убираются. Если она уберется на тот свет, мне все равно. Мне, наверное, не стоит повторять, Сиддхартх, что когда ей придется выполнять настоящие задания, никто не будет подбирать противников в ее весовой категории, знающих языки, манеры и столовый этикет. Никому не будет дела до того, что она женщина. Ей придется часто работать на пределе своих возможностей, когда ситуация наверняка застанет ее врасплох, и не будет времени на долгие размышления. И она должна знать, где этот предел, должна знать, откажет ли ее организм, и если да, то в какой момент. И если этот увалень прикончит ее сейчас, так тому и быть. Но это лучше, чем она потом подставит правительство в самый неподходящий момент. А с трибуналом я как-нибудь разберусь, если нужно будет. Ты не знаешь всего, Сиддхартх. Я намеренно не рассказывал тебе. Но у Елены есть одно очень слабое место, к моему сожалению. Я с самого начала знал, что с ней что-то не так. Никогда не забуду этот ее наплевательский вид тогда, на площади. Но нашей службе внешней разведки удалось кое-что накопать на нее. И кто знает, если бы эти сведения были у меня раньше, я бы, наверное, не решился взять ее в отряд, слишком велик риск. Но теперь уже поздно, слишком много времени прошло, слишком много сил вложено, и слишком много поставлено на кон. Ты лучше моего знаешь, какие невероятные успехи она показывает во всем остальном. С ней никто не может сравниться, даже и близко подойти не удавалось еще никому. Но эта роковая красотка как будто идет по тонкому льду. Он надламывается под ней, и назад дороги нет, только пропасть. Когда наступит нужный момент, я надавлю на эту ее больную мозоль. Мне очень важно увидеть, каковы резервы ее организма, и что она станет делать. Дай ей шлем и капу и выпускай на ринг.
Боров был в ярости.
Они, что издеваются? Ему, королю ринга, подсунули какую-то фарфоровую куклу. Он стерпел от хозяев ринга много унижений, чтобы добиться того, чего добился, и он не потерпит этого цирка более. Он сейчас проломит башку этой стеклянной вазе, и дело с концом.
С этими мыслями он яростно смотрел на появившуюся в углу ринга Елену. Ударил гонг. Детина вскинул руки и резко направился в середину ринга. Елена тоже. Говинда не успел даже ойкнуть, как детина накатил смачный удар ногой прямо в живот Елене. Девушка крякнула и скрючилась, но не сдавалась.
Она с большим трудом выпрямилась, но еще пыталась сопротивляться. Однако детина на ринге не оставлял ей, похоже, ни единого шанса. Буквально мгновение спустя в ее голову полетел мощный удар кулаком. Потом удар другим кулаком под
