Отсюда и спровадили его на пенсию со словами – сам пожил, дай и другим. Свежеиспечённый пенсионер лишь хмыкнул в усы. Хозяйственник был знатный. Излюбленный принцип – лучше плохой карандаш, чем хорошая память. Посему даже мыши не осмеливались стянуть рисовое зёрнышко из закромов Михалыча.
Помыкался домохозяином да и пошёл пристраиваться ночным сторожем в сельсовет. Прям так прибыл и произнёс – берите, сгожусь, а то умру от безделья и прокляну с того света. Вакансии не нашлось. Зато взял его к себе управляющим местный богатей Дима. Чем промышлял хозяин двухэтажного особняка Михалыча не беспокоило. В его введеньи имелись двор и кладовка. А, по сути, та же база, где воодушевлённый Михалыч оперативно решил организовать стратегический резерв всего и вся.
Здесь он был на своём месте. Виртуозно выискивал требуемый скарб и тащил, как лесной муравей, в подвал. Завёл амбарную книгу, куда регулярно записывал что когда и сколько куплено, отдано в текущее потребление и следует прикупить. На полках царил божественный порядок, как в операционной. Пронумеровано, прошнуровано и скреплено печатью, как говорится. Ассортимент, скажем сразу, был удивительный. В списках значились: спички двух видов, свечи восковые, зажигалки, бензин для последних, крупы, каши в банках, тушёнка, ножи, пилы, наждаки… А когда Дмитрий увидел в чеках «огниво» пошутил:
– Михалыч, ты к чему готовишься? К ядерной войне?
– Пусть будет, сынок. Товар копеечный, а практическая польза в лихой день огромадная, – обстоятельно отозвался Михалыч.
Больше Дмитрий не спрашивал, для чего ему в хозяйстве грифельные карандаши, школьные тетрадки и три бензопилы. В целом Михалыч держал дом в порядке, а то что покупает всевозможный хлам впору музей открывай это даже веселило Диму.
Михалыч окинул ещё сонным взглядом двор. Пусто. Стряпуху отпустили домой. А сами владельцы хором умчались на море.
– Эх, молодо-зелена. Таиланд! То ли дело у нас на озере. Живут в чистом раю и не видят. Ничего, пока ревизию произведу. Только бы Петрович подоспел вовремя, – раздумывал вслух Михалыч, щурясь уже совершенно родившемуся светилу.
Петрович его пожизненный товарищ. Он, конечно, не такой здравомыслящий и заикается, если психует, так что Михалыч готов придушить бедолагу, но когда встал вопрос о помощнике, то управляющий рассматривал только эту кандидатуру.
Притопать Петрович должен к десяти, а время шесть утра. Михалыч быстро направился поупражняться и принять водные процедуры. Имелись в обители и спортзал, и бассейн, но управдом предпочитал нарубить дров в баньку и свежую воду озера.
Когда к десяти Петрович не появился, Михалыч призадумался. Не в правилах друга было задерживаться. Но пока переживать не о чем и мужчина включил телевизор. Ящик недвусмысленно показывал рябь.
– Непорядок, – пробубнил Михалыч и сделал метку в свой гросбух, – позже взгляну. Может спутниковая тарелка чего. И тут заболело в правом подреберье, так что аж согнулся чуть не напополам мужик. И так в груди заныло, что тебе псина на луну
