от холода. Стыдно даже стало, думаю, здоровый же, молодой ещё и решил потому достоять до конца, хотя толку от моегo присутствия решительно никакого. Всё в результате сделали, потому что русскому мужику, если приспичит, то и на законы физики начхать, а тут всего лишь лёгкий морозец. Не знаю, как они там рассчитывались, но только Андрей сказал ему напоследок полусерьёзно-полушутя, что благодаря таким, как он, мы, наверное, немцев во Второй мировой и победили. А этот деревенский Kулибин нам на это отвечает со спокойной такой рассудительностью, что лучше бы уж проиграли, глядишь, сейчас жили бы как люди. Ты подумай, речь не о том, верно это или нет, но ему за пятьдесят, образование девять классов, большую часть жизни хавал советскую пропаганду из ящика, где всех каналов было два: первый и второй, а хоть бы и сейчас их десятки, но со всех федеральных ему ура-патриоты без устали мозги промывают, и вот через всё это он вынес девственно нетронутым своё личное собственное мнение. Предположим, конечно, он это где-то мог и услышать, но ведь осмыслил же, переварил и впитал, несмотря на мощнейшее информационное противодействие. Вот где основательность, ум, не без хитрецы, конечно, но не злобной, а той, которой самая жизнь учит. Он в истории плавает, как мы с тобой в астрофизике – где-то когда-то слышали, но тем не менее здравое зерно в нём понимает, как минимум, очевидное: если мы всё так же живём в дерьме, а побеждённые фашисты нам составы для гордости отечественных скоростных дорог поставляют, значит, не всё так однозначно. И вот попробуй такого сбить с насиженной точки зрения, при том что любым городским Ваней, хоть бы и его ровесником, можно крутить, как ни заблагорассудится, даже если в активе у тебя убогая агитационная машина Едра, и тот под водочку, но схавает, а этот – никогда.
– Послушай, судя по твоим рассказам, мы едем в сказочное Эльдорадо философствующей жизненной мудрости, где каждый второй алкаш – кладезь заветного знания. Учти, мне будет трудно смириться, если всё это окажется лишь плодом твоего разбушевавшегося воображения.
В ответ Сергей вдруг задумался и лишь спустя полминуты с видимым трудом выдавил из себя:
– Не переживай, скучно не будет. Вот, кстати, и приехали.
Дабы не беспокоить, возможно, мирно почивавших соседей, он позвонил на мобильный и попросил хозяина открыть автоматические ворота.
По краю
Их встреча с Андреем была обставлена прямо-таки романтическими декорациями. Он жил в сотне с лишним километров от суетной Москвы, на краю деревни, практически отдельно, разделённый дорогой с единственным соседом, остальные же три стороны участка наблюдали исключительно горизонт. Не нужно было быть художником, чтобы назвать это место живописным: никогда не знавший борозды луг заканчивался лесом, уходящим далеко за горизонт. Они приехали поздней осенью, и бескрайние просторы мёртвой природы добавили картине почти вселенскую возвышенную грусть, истинно русскую тоску, которая разлагает твоё естество, но в то
