выдавил Аркадий и смахнул слезы из-под очков.
Штефан озадаченно нахмурился:
– Прям так и сказала? Змеями…
Профессор кивнул:
– Она болтала про несовместимость, говорила, что лучше вам держаться от них подальше и дать спокойно жить.
– А то мы мешаем! – вспылил цыган, прокричав-прошипев раздвоенным языком и обрастая чешуей. – Она хоть знает, как нам весело вместе? И что я или Демьян никогда не допустим, чтобы Вика с Кирой пострадали?
Аркадий обессиленно опустился на стул.
– Да и пошла она к дьяволу, старая кляча. Нашла, кому запрещать! – и Штефан бросился вон из дома.
Профессор достал из шкафчика бутылку коньяка и плеснул в рюмку.
Демьян ободряюще коснулся его плеча.
– Все в порядке, мой мальчик. В который раз я сталкиваюсь с человеческой предубежденностью… И ничем не могу вам помочь.
Демьян вздохнул и неожиданно крепко обнял Аркадия. Тот похлопал его по спине.
– Сходи за Штефаном, как бы наш горячий цыган не наломал дров.
Демьян кивнул и поторопился. Штефан замер у двери соседского дома и, шмыгнув носом, позвонил. Повернулся ключ, и парень сделал шаг назад. Вышла Ольга Игнатьевна.
– Чего пришел? Я уже все твоему дяде сказала, но могу повторить и тебе, – сурово проговорила она, вытирая руки полотенцем и глядя на цыгана с явной неприязнью, будто видела того насквозь.
Штефан предстал перед ней в мятой футболке, на джинсах дыры и следы травы. Немытые волосы торчат в разные стороны, а на разбитой губе запеклась кровь. Все это казалось старухе неважным, потому что перед ней, расправляя плечи и шевеля языком, стоял змей. Ни один человеческий облик не скрыл бы от нее его истинную природу. Ольга многое видела и чувствовала опасность. Чутье и подтолкнуло пойти к Аркадию, дать понять, что она не желает видеть его мальчишек рядом со своими невинными, человеческими внучками. Хоть и не до конца была уверенна в правильности этого решения…
– Отдайте, пожалуйста, Вике с Кирой, – он протянул те самые кольца, которые выиграли они с Демьяном.
Ольга прищурилась и, уперев руки в бока, процедила:
– Ишь чего удумал! Я не посмотрю, что ты наг, – последнее она прошипела не хуже самого змея. – Проваливай, пока метлой не огрела. Хватит бед с моей дочери, хочешь, чтобы и Вика из-за тебя жизни нормальной лишилась?! Или Кира с твоим братцем? Ищите себе равных по хвосту, а сюда дорогу забудьте.
Штефан оскалился, показав выступившие клыки и раздвоенный язык. Глаза превратились в щелочки, а на скулах проступила багровая чешуя, он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на старуху, но ту было не пронять.
– Расшипелся, языкастый! Не того человека ты решил запугать, слюни подотри и ступай, пока я сама тебя за хвост твой паршивый не оттащила, – и толкнула его в грудь.
Парень оступился, едва не свалившись с порога, и, сжав пальцы
