деревенской соломенной шляпы с пожёванными полями, из одежды – песочный балахон, наглухо заляпанный краской, да широкие штопанные на коленях штаны, всё это подпоясано синим руническим ремнём, на который незнакомец ухитрился пришить две солидные сумки—кошеля, и нужны они ему явно не для денег. Человек добродушно кивнул путникам, как бы ожидая от них чего—то.
– Я Астрис, – не совсем уверенно подала голос бирюзово—волосая мечница.– Вы в порядке? Вам помочь? Я лекарь…– девушка порывисто подалась вперёд, судорожно ощупывая свою маленькую заплечную сумку на предмет затерявшейся в её глубинах аптечки.
– Не стоит, право. Со мной всё хорошо. Чего не скажешь об этой колымаге, – незнакомец печально взглянул на оставшиеся от повозки деревянные обломки.– Оно и так держалась на соплях небесных, а теперь… эм… Яшка? – Заслышав своё имя, осёл, наконец, перестал трясти ушами и посмотрел на хозяина. – Отойди—ка, отойди, – незнакомец ласково постучал ишака по бочку, приглашая отодвинуться. – Удивительная животина: может неделю без продыху скакать по горам, но стоит остановиться хоть на пару минуточек – с места больше не сдвинешь. Яшка, прекрати! – осёл принялся жевать какой—то свёрток, откатившийся с повозки, за что и был награждён пинком. – Эм… А вы господа, как вас звать—величать? Да куда путь держите? Не заблудились часом? Могу дорогу указать?
– Раймонд из Торминского графства, травник, – Рей вышел из оцепенения ровно настолько, чтобы пожать Художнику руку, – Но лучше просто Рей.
– И графство тоже лучше отложить на потом? – осведомился художник. Блондинчик неопределённо мотнул головой.
– Аурр, проводник, – недовольно буркнул тот, – И дорогу, думаю, мы всё же отыщем.
– Барон, – скупо отозвался Ремир, – хозяин этой смутной компании,—огненный лорд одёрнул плащ и вперил просто сияющий спокойствием и любезностью взгляд на незнакомца.– Нам, безусловно, очень приятно ваше участие, но всё же позвольте оставить ваши вопросы не отвеченными, – резво отчеканил барон. Казалось, у него в запасе имелся целый сборник фраз и интонаций под любой случай. —Куда мы направляемся – нам известно, как и известно, что на пустынных дорогах Тупикового тракта одинокие путники являют собой особую редкость,– говорил он и говорил, без вдохов и запинок, – но всё же и им едва лиудастся сравниться с тем, кто растревожил морических стражей. При всём своем желании, а оно, уж поверьте, у меня имеется, вообразить, кто вы и чем прогневали самых искусных наёмников двух миров, не могу, – внешнее спокойствие трещало, точно старая шпаклёвка, обнажаю сухую ярость, клокочущую в древесно—карих глазах барона.
Путники тревожно переглянулись. Перед ними подпирал развалившуюся в корявые щепки повозку нескладный странник, угодивший в беду, но это не значит, совсем не значит, что больше бед никому не светит. Морические стражи были злом куда более древним, искусным и непреклонным, чем даже безжалостные гривеньщики. Последние—то хотя бы были людьми, ну исключительно в биологическом смысле точно.
