чаще её, но, бывает, и шашлыки.
– Эх, сейчас бы к Натахе, в баньке попариться, мяса поесть, – подумал он. – Вечером на речку сходить, пожечь костёр, покупаться голышом, а утром, ещё в туман, сбегать порыбачить одному, в тишину. Вот туда бы, а не это вот всё!
Снова очутившись в реальности, Алекс задумчиво сжал губы: да что тут размышлять? Валить ему надо к чёртовой бабушке из этой богадельни, никаких документов он не подписывал, никому, вроде бы, ничего не должен?! Да и жрать захотелось, просто сил нет никаких. Может, типа, в столовую уйти и опоздать потом?
– Скоро ваш выход, – внезапно громко прервал его размышления вновь подошедший Принцип и протянул маленькую бутылку. – Вот вода, вдруг в горле пересохнет. Вы готовы?
– Всегда готов! – повторил он любимую фразу отца, попытавшись пошутить.
– Хорошо, хорошо, – не понял шутку молодой человек и снова замолчал.
Вернуться к своим отступническим размышлениям у Алекса не получилось, поэтому он начал вслушиваться в то, о чём говорила женщина, которая сейчас выступала на сцене. Он стоял сбоку, за кулисами и хорошо видел её резкий профиль. На вид ей было лет сорок пять-пятьдесят. Она очень оживлённо жестикулировала и звонким голосом рассказывала вроде бы интересные вещи, по крайней мере, весь зал не сводил с неё глаз.
– И вот, мы решили смыть этот позор интересным экспериментом, – вдохновенно вещала она. – Мы приехали в лагерь, где содержали самых яростных националистов. Их выстроили на плацу перед нами – угрюмых, в серых тюремных одеждах. Страшноватое впечатление, знаете ли. Поставили большой монитор, и повернули его к ним, чтобы каждый мог видеть свой результат. Мы брали у них пробу слюны, тут же помещали её в секвенатор Щелудкова, и уже через несколько секунд он давал полную генетическую карту человека. Конечно, нас интересовали гаплогруппы, точнее сказать, принадлежность каждого к национальности. И вот оказалось, что самый главный у них – вы не поверите – наполовину семит. А он думал, что чистокровный скандинав. И знаете, это повлияло на них. Произошла переоценка ценностей. Хоть, к сожалению, и не у всех. И не так, как нам этого хотелось.
Она чуть сбилась, но продолжила.
– Дальше мы стали приезжать в разные полисы Союза и массово брать у их жителей анализ ДНК; благо, что сейчас это быстро и дёшево. Кстати, грант на исследования мы получили благодаря дожу Аквилеи сеньору Микеле Морозини, он здесь, спасибо ему огромное!
Женщина повернулась куда-то в зал и захлопала, а в зале громко подхватили. Выступающая дождалась, когда шум стихнет, и вновь продолжила:
– Мы брали пробы и у вас в Аквилее, и в Ганзе, и в Ахее и в других полисах. Но самое главное, что за год мы проехали всё северное Фракийское побережье, и везде проводили исследования. А через некоторое время выкатили тот самый портал «ДНК-регистратор»,
