style="font-size:15px;"> «Что, если позвонить отсюда? – подумал я. – Только дала ли мне Лени свой настоящий телефон или назвала первый номер, который пришёл в голову?»
Голос Лени прозвучал в трубке так, словно она находилась здесь рядом. Она говорила тихо и медленно, как будто обдумывая каждое слово. Я всё время поглядывал на дверь: в любой момент может войти Хильда, одна или, что ещё хуже, с клиентом, однако положил трубку только после того, как договорился о встрече на завтра.
Положив трубку, я вытер платком невольно выступивший на лбу лот и закурил. Всё стало на свои места, тревожное ощущение прошло. Мы договорились на воскресенье, а что делать сегодня, в субботу?
Хильда открыла дверь.
– Ушёл. – Она махнула рукой по направлению входной двери.
– А кто был?
– Ваш политичный офицер, Oberstleutnant23, такой толстый. – И она показала фигуру и скопировала походку.
Точно, это был Носов. Надо идти.
– Ну ладно. Приду через десять дней смотреть пальто.
– Приходи, будет. И скажи своему шварцоберсту, чтобы сегодня пришёл.
– Хорошо.
* * *
В воскресенье у меня с утра было приподнятое настроение. Приподнятое и в то же время тревожное: как бы что-нибудь не помешало. После завтрака перебрал ещё раз фотографии, отложил в конверт самые, на мой взгляд, удачные.
Вчера вечером пришлось выдержать серьёзный натиск Сергея. До открытой ругани не дошло, но недовольный Аношин, уходя, громко хлопнул дверью.
На завтраке Сергея не было видно. Не видел я его и на обеде. На стадионе его тоже не было, хотя по идее быть там он был просто обязан. Воскресный день был отмечен массовыми спортивными мероприятиями, а организовывать их – первейшая обязанность заместителей командиров всех рангов. Тут были и состязания орудийных расчётов, и конкурсы на лучшего разведчика, вычислителя и радиста, и военизированная эстафета, и спортивные игры. Водители состязались кто быстрее устранит неисправность и заведёт автомобиль, топографы – кто быстрее проложит замкнутый ход и определит координаты огневой позиции. Для желающих даже устроили конкурс «поваров»: кто быстрее начистит бачок картошки. Желающих было хоть отбавляй, отходов при этом, правда, было значительно больше нормы, но и картофеля начистили порядочно.
Не было на этот раз только традиционного массового кросса на три километра. Вчера командир дивизии строго-настрого запретил это, любимое многими командирами и политработниками, мероприятие.
– Чтобы провести кросс, много ума не надо, – сказал генерал, – и организация самая примитивная: скомандовал «Становись», повернул направо – и затем «Бегом марш». А то ещё марш-бросок на десять километров под видом состязаний по противохимической защите. Придут после этого люди в казарму и клянут всех начальников, и близких и далёких, говорят, что дурная голова ногам покоя не даёт. А кто самый близкий начальник? Сержант. Он молчит. Молчит, потому что бегал сам и тоже не доволен. Хорошо, если
Подполковник.
