ручка скрипнула, дверь подалась внутрь. Эта дверь была обычной, не ровня своей сестре слева, поэтому петли ее завизжали сигнализацией, а с них многолетняя ржавчина посыпалась рыжими хлопьями. Круг света заскользил по стенам. Выхватывал из темноты рабочий стол, стопку бумаг на нем, тумбочку и шкаф для одежды. На запасной вход не походило даже с натяжкой. Обычная комната охраны.
Олег подошел к шкафу. Открыл его. Спецодежда висела ровными рядами, целых двадцать штук – вещь нужная, но складывать ее некуда. Олег сложил два комбинезона и запихал их в рюкзак. Пометкой на карте отметил место для возвращения. Короткий карандаш поставил дугу и две точки – одежда низкой ценности.
На столе лежали бумаги со странными названиями: «приказ о назначении», «смета затрат», «список дежурства», «учет посещения», «опись имущества». Все эти надписи лишь смутно знакомыми, но кое-что по-настоящему заинтересовало. «План эвакуации».
Олег потерял дар речи. Во рту все пересохло. Он схватил лист бумаги с многозначительным названием, поместил его по центру стола, дважды бережно провел по нему ладонью, разглаживая невидимые складки, и направил луч фонаря.
Глаза жадно забегали по схематичным изображениям с красными стрелочками. Стрелки вели не в ту сторон, откуда пришел Олег.
Стул жалобно скрипнул, когда подземельщик уселся на него, нагруженный, словно вол огромным рюкзаком. На плане многое Олег узнавал и сравнивал со своей картой. Совпадало практически все. Если верить данным плана, то сейчас Олег во второй половине убежища к югу-западу. Маршруты эвакуации уходили вглубь коридоров еще дальше на юг. Уходили куда-то далеко и явно упирались не в тупик. Жар ударил в лицо, а сердце стало колотиться где-то возле глотки. Губы Олега искривились в подобие улыбки и затряслись.
– Второй выход.
Сердце юноши заколотилось словно птица, почувствовавшая запах свободы. Олег сунул карту в рюкзак. Прежде чем попробовать туда дойти, нужно многое для себя решить. С некоторых пор он избегал необдуманных поступков, хотя совершит таковых еще немало.
Олег дернул ручку выдвижного ящика. Там лежал пистолет. Вещь конечно полезная, но давно запрещенная, брать ее наверх не имело смысла. Сдавать приемщице он пробовал. Его заставили писать кучу объяснительных, закрыли в тюрьму на трое суток без еды. Одним из условий помилования, которое даровали ему в шесть лет, было не прикасаться к оружию ни под каким-либо предлогом, поэтому Олег одарил оружие безразличным взглядом, закрыл ящик и вышел.
Дорога назад оказалась долгой, но простой. Олег запомнил большую часть поворотов и коридоров. Уже у самого выхода из основного тоннеля он задержался возле очередной дыры в стене.
Юноша приблизился к мрачной черноте и опустился на одно колено. Он постучал о бетонные края отверстия три раза коротко, затем перерыв и еще четыре раза. Спустя несколько минут оттуда показался подрагивающий
